Послышался мамин голос: «Джейми, не забудь, в пол-одиннадцатого придет мастер чинить телевизор. Будь умницей, не забудь положить белье в стиральную машину. Я сегодня очень спешила. На обед вчерашний суп. Я оставила его в кастрюле на плите. Смотри не проиграй сегодня все наши деньги, а то я разберу твой проигрыватель. Дома буду после восьми. Пока, милый!»
Тридцативосьмилетняя мать Джейми Финланда зарабатывала на жизнь себе и сыну, работая сиделкой. «У нее был богатый опыт, — думал Джейми. — Не так-то просто вырастить слепого сына». Джейми было пятнадцать лет. Он учился дома по книгам, напечатанным азбукой Брайля, и уверенно сдавал все экзамены.
Джейми легко поднялся с постели и натянул одежду — голубую рубашку и голубые джинсы.
— Голубой — любимый цвет Джейми, — говорила мама своим подругам.
— Да ну? — удивлялись подруги. Мама Джейми знала, что они думают: «Да какая ему разница?» Но Джейми отличал голубой так же уверенно, как голос своей мамы. Он различал и красный, и желтый, и все прочие цвета спектра — но только при дневном свете.
— Я не вижу в темноте, — сказал как-то Джейми, когда ему было лет шесть. И только мама, видевшая, что днем он передвигается уверенно, а ночью спотыкается, поняла, что он имеет в виду; Мама звала его «ходячим радаром». Как и многие слепорожденные, Джейми ощущал световые волны осязанием и различал мельчайшие колебания волн, отражающихся от ярко окрашенных вещей, расположенных поблизости. Чужим это казалось почти сверхъестественным. Сам Джейми думал, что все могут видеть так же, как он, если только захотят. Он не очень понимал, как видят другие люди.
Он сделал себе несколько тостов, позавтракал и с радостью открыл дверь телевизионному мастеру.
— Телевизор у меня в комнате, — сказал Джейми, показывая дорогу. — Звук есть, а изображения нет.
Телемастер посмотрел на слепого мальчика и пожал плечами. Если парню непременно нужно изображение, он имеет на это право, так же, как и любой, кто платит за обслуживание. Мастер понажимал на кнопки и деловито сказал:
— Придется забирать в мастерскую.
— Ой, а сегодня скачки! — сказал Джейми. — Вы успеете починить до тех пор?
— Скачки? Ах, да. Ну ладно, я тебе пока оставлю другой телевизор. У меня в фургоне стоит.
Мастер уволок неисправный аппарат и вернулся с заменой.
— А приемников у тебя, я гляжу, хватает. На что тебе целых шесть штук?
— Они ловят разные волны, — объяснил Джейми. — Вон тот, — безошибочно указал он, — прослушивает самолеты, этот — переговоры патрульных полицейских, эти три настроены на обычные радиостанции, а этот… хм… на местное вещание.
— Тебе только передатчика не хватает. Для полной связи с внешним миром.
— Я работаю над этим, — сказал Джейми. — Начиная с завтрашнего дня.
Джейми закрыл дверь за мастером и задумался — не является ли преступлением ставить на верную победу?
У Грега Симпсона сомнений на этот счет не возникало. Он купил билет на ипподром и не спеша направился в бар — уложить в свое объемистое брюшко пинту пива и сандвич. Два года, думал он, пережевывая сандвич, два года прошло с тех пор, как он впервые оказался на ипподроме. С тех пор, как он сменил свои принципы на процветание и избавился от апатии и депрессии.
Теперь эти пятнадцать месяцев нищеты сделались лишь смутным воспоминанием. В один прекрасный день его надежное и обеспеченное существование внезапно рухнуло. Конечно, Симпсон был не единственным. Из-за слияний и банкротств множество процветающих бизнесменов оказалось выброшено на свалку. Но это не утешало.
В свои пятьдесят два года Грег Симпсон успел накопить немалый опыт успешного руководства и был уверен, что уж он-то со своими административными способностями легко найдет себе новое место. Но не тут-то было. Он обходил офис за офисом и везде слышал одно и то же: «Извини, Грег», «Извини, старина», «Извините, мистер Симпсон, нам нужен кто-нибудь помоложе». Грег Симпсон постепенно погружался в бездну отчаяния. И именно тогда, когда, несмотря на строгую экономию, его жене пришлось отказать их двоим детям даже в деньгах на плавание, Симпсон увидел в газете любопытное объявление:
«Работа для зрелых респектабельных людей, которые не по своей воле просидели без работы не менее года».
Что-то подсказывало Грегу, что его хотят втянуть в преступление. Но он тем не менее отправился на встречу, назначенную в лондонском пабе. И с облегчением увидел, что спасение ему предлагает самый обычный человек — приличный, средних лет, со средним образованием, в костюме, при галстуке, очень похожий на самого Грега.
— Бываете ли вы на скачках? — напрямик спросил Арнольд Роупер, пристально гладя на него. — Делаете ли ставки? Следите ли за фаворитами?
— Нет, — надменно ответил Грег Симпсон. Он понял, что работы ему не видать, но тем не менее ощущал свое превосходство. — Боюсь, что нет.
— Держите ли вы пари на собачьих боях? Играете ли в бинго? На бильярде? В бридж? Не привлекает ли вас рулетка? — настойчиво допрашивал незнакомец.
Грег Симпсон молча, но выразительно покачал головой и приготовился откланяться.
— Это хорошо, — неожиданно одобрил его Роупер. — Игроки мне для этого дела не подходят.
Грег Симпсон вздохнул с облегчением, радуясь собственной добродетельности.
— Для какого дела? — спросил он.
Но Арнольд Роупер тут же разбил вдребезги самодовольство Симпсона.
— Ходить на скачки, — сказал он. — И делать ставки — но только тогда, когда я скажу. Вам придется ходить на скачки почти каждый день, как на работу. Вы будете ставить на верную победу и отчислять мне мою долю, — он назвал весьма внушительную сумму. — Все, что выиграете сверх того, — ваше. Дело абсолютно надежное, с гарантией. Если вы подойдете к этому по-деловому и вам не взбредет в голову ставить наугад, как делают лохи, вы будете очень неплохо зарабатывать. Подумайте. Если это вас заинтересует, встречаемся здесь завтра, в это же время.
Ставить на верную победу… Арнольд Роупер не обманул. Жизнь Грега Симпсона вернулась в нормальную колею. Когда он выяснил, что, даже если обман и раскроется, ему лично ничего не грозит, последние колебания развеялись. Симпсон не знал, откуда его наниматель черпает свою надежную информацию. Может, он и размышлял об этом, но никогда не спрашивал.
Наниматель представился ему как Боб Смит, и Симпсон никогда не встречался с ним, за исключением тех двух раз. Но Боб Смит предудредил его, что, если он не появится в назначенный день или не пришлет условленную плату, его уволят. И Симпсон внял предупреждению.
Он доел свой сандвич и смешался с толпой, кишащей вокруг букмекеров. Лошади уже выходили на старт первой скачки.
Стоя высоко на трибунах, Арнольд Роупер высматривал своих людей в сильный бинокль. Великолепную команду он подобрал: ни тебе прогулов, ни профсоюзов, ни претензий…
Сейчас в его списке значился двадцать один человек. Все они получали от него информацию, все добросовестно выплачивали свой скромный налог, и никто из них не знал о существовании остальных. Обычно за неделю, вычтя расходы, Арнольд Роупер прибавлял к деньгам, хранящимся у него в спальне, тысячу фунтов или около того.
Прошло уже пять лет с тех пор, как Арнольд Роупер начал раскручивать свой хитроумный план, и за все это время его ни разу не подвели. Благодаря тому, что Роупер давал сутки на размышление, робкие и порядочные имели возможность смыться; ну а если сомнения возникали у самого Роупера, он попросту не приходил на второй день.
Число его работников постоянно росло. Все они жили в довольстве и покое и молились, чтобы их благодетель не погорел.
Сам Роупер не видел, с чего бы ему вдруг погореть. Он опустил бинокль и принялся методично готовиться к работе. Нужно все предусмотреть и сделать заранее: заполнить бланки, проверить оборудование, убедиться, что телефон в порядке. Роупер никогда ничего не оставлял на волю случая.