Во время обучения Элизабет влюбилась в яркие лекции профессора и решила выбрать специальность нейрофизиолога. Мистер Бриджел тоже заметил талантливую студентку и пригласил в свою группу. Получив диплом бакалавра, она вот уже почти полгода работала у профессора ассистенткой.
За устрашающей маской Сэмюэла скрывался ранимый человек с тонкой душой. Сэм оказался дружелюбным, немного стеснительным малым. Обладая большой физической силой, он в буквальном смысле носил меня на руках, доставляя в спортивный зал.
Это была просторная комната, заполненная дюжиной тренажеров — силовых, кардиологических и реабилитационных. И хотя спортзал находился в подвальном помещении, под самым его потолком примостился целый ряд окон. Сквозь них уличный свет щедро освещал пространство, отражаясь от зеркальной стены, расположенной напротив. Кроме тренажеров, в комнате было полно другого инвентаря: большой боксерский мешок, штанга и ещё множество радостей для любителей спорта.
Следуя указаниям профессора, я ежедневно по несколько часов проводил за тренировками. Постепенно занятия начали давать результаты. Я стал самостоятельно вставать с кровати и, под присмотром, ходить. Но как же всё медленно продвигалось! Чувство младенческой беспомощности просто выводило из себя. После очередной тренировки, когда Сэмюэл нёс меня в спальню, я не выдержал и сказал:
— Слушай, Сэм, хватит уже со мной нянчиться. Дай я попробую сам добраться.
— Сэмюэл не может. Миста Бриджел сказал, что нужно так.
Не знаю, где Сэм раскопал это странное слово, но ко всем именам, и мужским и женским, он непременно добавлял уважительное, по его мнению, обращение «миста».
— Да брось. Никто не узнает.
— Нельзя. Миста Бриджел будет сердиться, — он обиженно нахмурил брови и в подтверждение своей непреклонности крепко сжал меня огромными ручищами.
— Тише, тише, изверг! Ты мне так все кости переломаешь. Я же ещё никуда не убежал, — улыбнулся я, глядя на недовольно скуксившееся лицо Сэма.
— Сэмюэл расстроился и не рассчитал. Пусть миста Джон не обижается на Сэмюэла, — произнёс он извиняющимся тоном и ослабил железный хват.
Когда мы подошли к моей комнате, я продолжил его убеждать:
— Сэм, ты бы меня хоть перед девушкой не позорил. Если не отпустишь сейчас же, клянусь тебе, встану ночью и буду носиться по дому.
Сэмюэл в нерешительности замер в дверном проеме. Его маленькие глазки в панике забегали по сторонам. Он посмотрел на Элизабет, хозяйничающую в комнате, пробубнил под нос что-то невнятное и произнёс:
— Хорошо. Пусть миста Джон ходит сам. Сэмюэл поможет.
Довольный, но измученный, я с трудом доковылял до кровати и повалился на неё с чувством победителя. Сэмюэл, наблюдавший за моими немощными манипуляциями, по-доброму улыбнулся и вышел из комнаты.
— Джон, мне кажется, что наш Сэм проникся к тебе симпатией, — удивлённо сказала Элизабет, готовя капельницу.
— Ничего странного. Мы же с ним друзья, — ответил я, засучивая рукав.
— Друзья? С Сэмом? Я думаю, он не доверяет никому на свете, опасаясь всех людей.
— А как же мистер Бриджел?
— Ну, естественно, кроме мистера Бриджела. Правда, профессор для него вовсе не друг, даже не отец, а… Бог. Уверена, Сэм не задумываясь отдаст жизнь за одно его доброе слово.
— Это точно…
— А к тебе он относится с какой-то теплотой. Ну, почти как к Зевсу.
Это сравнение заставило меня усмехнуться. Зевсом звали любимую кошку Сэмюэла. Как мне рассказывали, пару лет назад ночью во время сильнейшей грозы Сэм проснулся от очередного кошмара. Страшные сны беспокоили его с раннего возраста из-за каких-то детских переживаний. Скромная комната Сэма находилась в отдельно стоящем домике, совмещённом с ангаром для хранения разных хозяйственных мелочей. Сэмюэл выглянул на улицу проверить, не повредила ли что-то бушующая стихия, и услышал жалобное мяуканье. Оказалось, что под крыльцо забрался маленький испуганный котёнок с перебитой лапкой.
Сэмюэл приютил и выходил несчастное животное. По совету профессора нового жильца в честь обстоятельств его появления прозвали Зевсом. Правда, позже выяснилось, что это была кошка, но имя питомца так и закрепилось за ним. Великан настолько прикипел душой к котёнку, что тот стал для него самым близким другом. Сэмюэл разрешал питомцу спать в своей кровати. Вечерами рассказывал ему о событиях, произошедших за день. А когда Зевс желал полакомиться, то есть практически постоянно, делил с ним свою еду. Сэм знал, что в отличие от людей, Зевс никогда не будет смеяться над ним, никогда не предаст и не обманет. Сейчас этот блохастый заморыш превратился в огромное ленивое животное с длинной серебристой шерстью и презрительно прищуренными глазами.