В этом же мире, та самая моральная планка существенно подвинулась в своей позиции. Данное общество куда проще относиться к смерти и убийствам. Когда вопрос выживания стал ребром, внутри стала нарастать та часть внутреннего Я, которая до этого сдерживалась. Тёмная часть. Так называемый внутренний зверь. Будучи человеком, я боялся этой части, потому держал её под замком, за чугунной дверью, обитой цепями. Я боялся потерять контроль. Но сейчас, будучи не человеком но каджитом, я принимал свою звериную сущность. Ведь в нас звериная составляющая куда больше. И если её не принимаешь, то значит ты не принимаешь самого себя. Просто до этого момента, она спала. Как домашний кот, спящий клубком возле тёплой печки. Теперь же, этот кот вышел на улицу, сбрасывая мирный образ, становясь тем самым уличным котом, доказывая своё право и кто здесь хозяин.
Все эти метаморфозы не прошли незаметными для Каликсто. И теперь, в темноте музея стояли двое, друг напротив друга. Оба понимали, что встреча закончится смертью одного из них.
— Знаешь, я ведь действительно хочу вернуть свою сестру. Я люблю её. Очень. Я не виноват что так вышло. Это была случайность. Но она видела во мне лишь брата! И что только такого особенного она нашла в этом рыбаке?! — видимо понимание ситуации сыграло свою роль, и имперец решил выговориться. Ведь кто знает, как и чем обернётся наша с ним схватка. — Впрочем, теперь это прошлое. Я верну Люсиллу, и мы вновь будем вместе. Как раньше. Как до приезда в этот проклятый город! И ты, не станешь мне препятствием!
И этот маньячило бросился на меня. Хорошо зарекомендовавшая себя руна–подножка, сработала и в этот раз как надо. Имперец полетел кубарем. Я уже нацелился было ему дыхалку морозить, дабы не будить весь квартал разрядом молний, пока он на полу, но этот «ниндзя» извернулся и заехал мне пяткой в колено, а после с другой ноги прописал чётко в подбородок. От такого финта, я отлетел назад в дезориентации. Удар был весьма неслабый. Но тут меня выручил один интересный момент. Идя на это дело, я как хвостом чуял неприятности, и напялил на себя шмотки тех разбойников. А именно браслет и комбинезон, под одежду. Да и та заточка–копье так же была со мной. Так что уже через секунду я вставал с пола, вылеченный комбезом. И сразу же активировал браслетик.
В ответ, Каликсто, так же успевший подняться, хищно усмехнулся и дотронулся чего–то под рукавом рубашки. Не иначе как тоже активировал что–то. Это махач будет дооолгий.
Глава 22. Мясник. Тайна семьи Корриум
Нет, я ожидал что этот «музейщик» будет биться насмерть. Но как то я думал, что наша стычка выйдет не настолько… жёсткой и жестокой. За пару минут драки, он умудрился сломать заточку–копьё и браслет. Серьёзно, он достал из–за пояса кинжал, явно двемерской работы и зачарованный, и тупо разрубил им сначала заточку, а затем полоснув по браслету привёл в негодность и его. В ответ я сломал этот самый кинжал охлаждением, а потом выстрелом молнии. А после, используя Скачок и инерцию от него, выбил плечо. Целился в горло, но он успел заблокировать удар, повернувшись полубоком и подставляя руку. Стараясь развить успех дальше, я начал морозить ему лицо, дабы он задохнулся (как было с тем разбойником). Но Каликсто в ответ включил на пару секунд оберег, а затем запульнул в мою сторону Ледяную бурю.
В тогда–то я понял что, несмотря на шерсть, тут ОЧЕНЬ холодно! Я успел поставить в ответку свой оберег, но он был слабым, и его хватило буквально на прикосновение к основному вихрю бури. Зато того мига, что он мне дал, хватило что бы уйти с пути движения заклинания. Но даже так, будучи задетым краешком, я ощутил на себе всю прелесть этой магии. Воздух становится колючим, что невозможно сделать вздох. В мышцах появляется адская боль от переохлаждения, в кости словно штыри вкручивают. И всё это сопровождается появившейся сонливостью и слабостью. Вот уж и правда опасное заклинание.
Зато стало ясно, что чёртов имперец не просиживал штаны в Винтерхолде, и действительно имеет право зваться магом. Так что на любые стандартные заклинания у него есть ответ. Даже полюбившиеся мне молнии, скорее всего будут бесполезны против него. Это здорово урезало мой и без того невеликий арсенал. Остаётся рукопашка, руны и скачок. В общем, приятного мало. Хотя… Судя по движениям, он не привык к работе на близкой дистанции. Значит, в этом мой шанс.
Скачок, и я стою вплотную к нему. Затем заклинание Вспышки. Я таки смог доучить данную магию. Это заклинание является авторской разработкой Хеймскара. То–то я его не видел в игре. Впрочем в игре львиную долю всего не показали. Ну да не в этом суть. Эффект заклинания наиболее близко был похож на вспышку, которую использовали фотографы в 19 веке. Там использовался порошок магния, и давал неслабую такую засветку. Как мне кажется даже помощнее современных фотовспышек. Здесь же эта магия предназначалась для временного ослепления и отвлечения внимания. И должен сказать сейчас, оно оправдало каждую минуту потраченную на её изучение. От резкого светового удара по глазам, Каликсто закричал и закрыл лицо руками. Не теряя момента, я вдарил «со всей пролетарской ненавистью по буржуазии»! То есть, вжарил с двух рук молнией. Вообще, как уже перед прощанием сказал мне жрец, я настолько наловчился в данном заклинании, что оно по сути перешло в другое и называлось Гроза с молниями. Покопавшись в своей памяти, я вспомнил что было такое заклинание в игре. И что забавно — действительно очень похоже. И действительно имеет недостаток в стоянии на месте. В игре это не пояснялось, здесь же были на то причины — по факту, маг слабой молнией не только поражает цель, но и инициирует электризацию воздуха поблизости. А затем, по накоплению определённого уровня заряда, пускает поток заряженных частиц по уже пробитому слабой молнией, каналу. Стоять на месте требуется по технике безопасности — если во время пускания молнии, двинуться с места в наэлектризованном поле, то можно спровоцировать разряд статического электричества на самого себя. И весь заряд, что был в округе, может пойти не по каналу молнии мага, а по каналу обычной статики. В итоге — вся накопленная мощь, обрушиться на заклинателя.