— Да хрен, тебе, старая кошелка!
Видать, я погорячился. Кнопки выхода не было.
Внимание, игрок! В рамках выполняемого квеста, на вас было наложено особое заклятье. Ваша подвижность ограничена, выход из игры временно заблокирован. Приносим свои извинения и уверяем вас, что при должной сноровке и смекалке вы его найдете. Невыполнимых квестов нет, дерзайте! Ваша Администрация.
Гелла мелко противно захихикала дрожа всем телом.
— А может ты споешь свои песни? А мой сладкоголосый муженек. А пока посмотри на это.
Я с трудом и кряхтением смог повернуть голову. Насколько заметил, мы находились в средних размеров комнатенке. Мебели ноль, стены, пол все из серого камня. На что же предлагает мне посмотреть ведьма?
В дверном проеме на коленях стоял Юрга. Стоял и не видя таращился на меня пустыми глазами. А ведьма, вынув откуда-то из складок подвенечного платья острый кривой нож, воткнула его ему в сердце. Тело Юрги упало на пол, не издав и звука.
А эта мегера, молча вышла из двери. Я лежал и смотрел на тело своего верного товарища, которого потащил на край мира. Я лежал и смотрел и из глаз моих текли слезы.
Не знаю сколько так пролежал, ни есть не пить мне не приносили, иногда забывался в коротком сне и однажды проснувшись заметил, что тела Юрги уже нет.
— Минус один, ну что ты споешь мне песенку? Мой соловушка?
Мой меткий плевок залепил ей глаз, заставив выскочить из комнаты.
И повторилась сцена с убийством, только теперь на месте Юрги был Рексис. Моя правая рука. Тот с кем мы прошли огонь, воду и медные трубы.
— Тварь! — зарычал я, бьясь в конвульсиях.
— Смотри! Помни! Это твой эгоизм губит его! Неблагодарный! Все кто идут с тобою умирают! Ты вор счастья!
— Нет!!! — закричал я, но было уже поздно…
И снова я остался наедине со своими мыслями. И когда она в следующий раз пришла ко мне, я не смог заставить себя смотреть на смерть Лостарда и согласился исполнить ей песню.
И вдоволь было странствий и скитаний,
И с рыцарей своих для испытаний,
Все строже стала спрашивать она.
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна…
Но вспять безумца не поворотить,
Он уже согласен заплатить.
Любой ценой и жизнью — и бы рискнул,
Чтоб не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянул…
— Подойди ко мне любимая Гелла! Дай мне обнять и поцеловать тебя! Снова прижаться к твоему телу! Ощутить стук твоего сердца! Я был заперт в этой никчемной оболочке, но сила твоей искренней любви пробудила меня ото сна!
— Я знала, знала! Верила, надеялась, ждала! Иди ко мне любимый! Правда мое сердце, давно не бьется, но я готова подарить тебе другие радости!
Старая дрянь бросилась ко мне, обнимать, тиская своими холодными морщинистыми лапками, с синими прожилками вен. Беззубый рот, истончая смрад и слюни, целовал меня в губы, глаза, всюду.
— Сейчас, сейчас, старая глупая Гелла освободит тебя! Ты верно голоден, мой сладенький?
— Да! И я хочу не только есть, моя прелесть! — Не знаю, что старая чертовка сделала, но я почувствовал, что могу управлять своими руками и ногами и смог сесть на кровати.
Слава Ловагу! Мое копье так и покоилось в инвентаре, зато все другие носимые вещи исчезли и я сидел в одном исподнем.
Старуха, проявляя недюжинную силу, помогла мне встать и велела опереться на нее.
По уму, воткнуть ей в спину копье. Уровень то у нее семидесятый, вровень моему. Но ребят этим не вернешь, и сил я не чувствовал. Да и задания никто не отменял, Йорин здесь был и затем куда-то исчез. Нужно это выяснить.
Не знаю, правда, чем она меня поить и потчевать собралась. Надеюсь с интимом пока повременит. Доброго не предвидится, но уже хорошо, что хоть освободился. Правда кнопки выхода так и не появилось.
Мы продвигались по непонятным переходам и ходам, пока наконец не прибыли на кухню. Я не в силах был их запомнить, а на карте они не отображались. Тут старуха усадила меня на стол и принесла фруктов и попить.
— Тяжелого тебе нельзя! Вмиг вырвет! Или кишки завернуться! А нам столько всего надо сказать друг другу, столько сделать! — снова противный мелкий хохоток и облизывание губ.
Фрукты вроде ничего, я сидел, откусывал мелкими кусочками и думал, как мне быть.
— Прости меня, любимый, что я так себя вела!