— Мама убьет, если я вылечу, — в сотый раз повторяет Люська. Она старший ребенок в семье, родители ее особо не поддерживают, все внимание на младших. Она у нас, кстати, работает, но без общаги вряд ли сможет прожить нормально на свои копейки.
— Так объясни, почему он именно тебе дал списать, а нас всех завалил? Если ты, конечно, ни при чем…
У меня уже нет сил отвечать на то, чего я сама не понимаю. Сколько можно уже одно и то же спрашивать?!
— Ты вообще понимаешь, что теперь все зависит от тебя? Что ты ему скажешь?! — взвизгивает Маринка и с такой обидой смотрит на меня, а я… Я так и не призналась, что познакомилась с Холодовым раньше. Не могу, и все.
— Я просто скажу ему, что… подошел незнакомый парень, спросил, нужен ли тест по английскому. Ну и…
— Бред полнейший! — резюмирует Дятлова.
— А что мне сказать? Правду? Кольку подставить? Или пойти и документы самой сразу забрать?! Вас-то он к себе не вызывал! — теперь уже и я кричу.
Все на нервах, Козлов так и не вернулся, Голубев готовится у себя к завтрашним парам. А у нас тут… В общем, продолжаем репетировать мою речь.
— Привет! — в комнату заходит Туева. Она вроде как по вечерам работает, возвращается поздно, но сейчас все, кажется, рады, что она здесь. Иначе не знаю, до чего мы договоримся. А при ней все молчат.
Столько всего в голове крутится. Неужели я вылечу из универа?! Не только я, но и девчонки тоже. Может, поговорить все-таки с Холодовым? Может…
Сама не понимаю, как засыпаю. Спасительный сон, сплю крепко, утром не могу вспомнить, что снилось. Но явно что-то очень хорошее, раз просыпаюсь в отличном настроении.
Девчонок уже нет, только Туева рядом сопит. Опять ведь на пару опоздает. Не мое дело, конечно, как мне не раз объясняли и в школе, и тут, в общаге, но пройти мимо все равно не могу. Странно, кстати, что будильник ее не пропипикал, вчера видела, как она в телефоне выставляла нужное время. Мобильный ее сейчас почему-то отключен. Чуть толкаю Вику, та вроде просыпается.
— Нам ко второй паре сегодня, помнишь? — киваю Туевой и топаю на кухню.
Есть хочется! Вчера не до еды было, так, поклевали сосисок, но разве это нормально?! Мама мне не позволяла есть полуфабрикаты, ну разве что очень-очень редко.
Время еще есть, можно оладушек напечь, сметана точно в холодильнике, но лучше с маминым вареньем. Интересно, где все? Пишу в наш чат, а там тишина. Ладно, сначала позавтракаю.
— Скалка, а ты что готовишь?
Плиту не успела еще включить, а девчонки из соседней комнаты уже тут как тут. Явно не голодные, но все равно смотрят на меня выжидающе. Я, конечно, люблю готовить, и все это знают…
— А вы моих не видели? Куда все убежали? — интересуюсь у соседок.
— Дятлова все перваков окучивает, а за Иваненко Люся утром зашла. Пошушукались чего-то и в город свалили. Вам сегодня ко второй?
Ко второй… На учебу ехать совсем не хочется, теперь каждый день как последний. Смотрю на телефон. Где Колька? Он же должен хоть что-то сказать? Знает, конечно, что я его не сдам, но англичанин не дурак, может и сам догадаться. Все знают, что Козлов способен много чего достать за деньги.
С Колькой сталкиваемся в коридоре, он, кажется, наоборот, только вернулся в общагу. Лицо хмурое, глаза красные…
— Ну как? — спрашиваю сама не зная что. Есть внутри всегда какая-то надежда, что все обойдется.
— А что как? Хорошо только то, что, похоже, никто, кроме Яда, не в курсе о вашем провале. Ну, из преподов, в деканат он точно не ходил, мне б сказали. Все остальное плохо — я к нему, понятное дело, не подкатывал, но взять его за яйца у меня не получится. Нет на него у меня ничего, и у других тоже нет.
— В смысле за… ты что, шантажировать его хотел? — не знаю, я больше возмущена или испугана. На всякий случай верчу головой по сторонам. Вдруг кто слышал.
— Денег он не берет, хотя, может, мало предлагали… — Колька меня не слушает, себе под нос бормочет, а у меня глаза уже на лбу.
— Не надо, Коль, не суйся к нему. Я просто скажу, что… просто сообщение пришло с заблокированного номера, ну и купили этот его тест. А у кого — не знаем. Ну у нас многие так проблемы решают.
Козлов смотрит на меня недоверчиво и вдруг начинает смеяться, невесело так, почти издевательски.
— Нет, ну… хотя… почему и нет, — отдышавшись, говорит он. — Давай так. Только, Тамар, если что, я не при делах. Усекла?
— В смысле?
— В смысле, меня не называй. Вообще. Тут такое дело… короче, может, все и обойдется. Ты только про меня ничего не говори, пожалуйста. Наверняка просто пугает, вряд ли дойдет до отчисления… он тебя вообще не ловил, это все подтвердят.