— А они есть? Планы? — с сомнением спросил Лемехов.
— Пока нет, но потом-то мы что-нибудь обязательно придумаем.
Гриша Панкратов дожидался там, где они его оставили.
— Ну чего? — с интересом спросил он, когда «БМВ» притормозил рядом. — Сказал?
— Да хрен там, — цыкнул зубом Лемехов. — Седой ничего не знает.
— Да? — Панкратов выглядел разочарованным. — Жаль.
— Самому жаль, а что делать? — ответил Лемехов и посмотрел на часы. — «Воронок» не подъезжал?
— Рано еще.
Дима повернулся к Лемехову:
— Антон, ты можешь достать номера телефонов Петрусенко, Казина и этого, третьего…
— Головина?
— Верно, Головина.
— Не вопрос, сейчас сделаем. — Лемехов выбрался из машины, направился к ГУВД.
Дима и Панкратов наблюдали за ним из машин. Внезапно телефон Димы закурлыкал. Дима включил трубку:
— Алло?
— Привет, Дима. Это Боксер, — услышал он знакомый голос.
— Привет.
— Встретиться бы, побазарить.
— Извини, я занят.
— Ну, может, все-таки выберешь время? — в голосе Боксера послышались язвительные нотки.
Дима понял: что-то изменилось. Слишком уж уверенно вел себя Боксер.
— Не получится.
— А я думаю, что получится, Дима. У меня очень весомый аргумент есть. Точнее, даже два аргумента. Одному тридцать пять, второму тринадцать.
В общем, все стало понятно. Боксер решил его завалить, иначе не стал бы творить такой беспредел. Он уверен, что отвечать не придется, поскольку некому будет двигать предъяву. Диме следовало бы это предвидеть. Нет, в том, что Боксер попытается ответить на оскорбление, нанесенное ему в присутствии ближайшего окружения, Дима был уверен. Он не предполагал, что тот втянет в их разборки женщину и ребенка.
— Что скажешь, Дима?
— Чего ты хочешь, Боксер?
— Побазарить, Дима. Просто побазарить. Сдается мне, между нами непонятка вышла серьезная. Надо бы прояснить.
— Отпусти Свету и Настю, и я приду, даю слово.
— Понимаешь, никак не получится. Я отпущу, а ты возьмешь да и передумаешь.
— Хорошо. Я заплачу тебе сто штук отступного, и ты дашь нам уехать.
— А зачем мне деньги? У меня и своих навалом.
— Ладно, тогда так. Сто штук за Свету и Настю. А мы с тобой останемся, поговорим.
— Ладно, — голос Боксера звучал уверенно и весело. Сейчас перевес был на его стороне. — Добазарились. В одиннадцать, на автоплощадке, у цементного завода.
Дима хмыкнул. Случайно ли Боксер выбрал для встречи то самое место, где он, Дима, два года назад первый раз в своей жизни встретился лицом к лицу с «папами» враждебных группировок? Тогда он вышел победителем. А сегодня? Слишком много проблем на него навалилось разом. Нужно подумать.
Лобовые варианты, вроде взять пехотинцев Манилы и приехать на разбор, грудь колесом, сам черт не брат, здесь не годились. Боксер хоть и не слишком дальновиден, но от подобных сюрпризов у него хватит ума подстраховаться. Людей-то в Крохиной бригаде поболе будет. Да и теперь, когда у Манилы выбили всех лейтенантов и бригадиров, оперативно собрать даже половину пехотинцев представляется проблематичным. А уж тем более скоординировать их действия. Да и времени на это нет. Подтянуть своих парней из службы безопасности? Не успеть. Опять же, у него чистый бизнес, жаль было бы все испортить, подставившись под криминал.
— Нет, — сказал он. — К одиннадцати мне не успеть. Нужно еще человеку позвонить, чтобы деньги привез. В двенадцать. На площадке.
Дима повесил трубку.
— Что-нибудь случилось? — спросил Панкратов. — Видок у тебя странный.
— Нет, все нормально.
Дима набрал номер на клавиатуре мобильного:
— Манила? Это снова Дима.
— Я узнал, — на сей раз голос Манилы звучал ровно, без напряжения и холода. — Мне очень жаль твоего отца. Мы с ним были хорошими партнерами.
— Я помню, Манила. Спасибо.
— Что у тебя за дело?
— Я хотел попросить тебя об одолжении.
«Одолжения убивают быстрее пули», — сказал герой одного неплохого фильма и был прав. Одалживаться надо осмотрительно. Никогда не знаешь, когда и что потребуют взамен. А лучше вообще не одалживаться, но у Димы не было другой возможности повлиять на ситуацию.
— Что случилось?
— Боксер забрал Свету и Настю, мою дочь.
— Настя — это девочка лет тринадцати? — уточнил Манила.
— Да. Откуда ты знаешь?
— Знаю, Дима, — усмехнулся Манила. — Я много чего знаю. Даже знаю, чем именно ты сейчас занимаешься. Хочешь, скажу?
— Это не тайна. По телефону разговариваю.
Манила засмеялся: