Должно быть, найдется еще человек, который думает и чувствует, как я. Прошу его: пусть продолжает борьбу, которую начал я, единоличную войну против наших сородичей, пусть сражается с ними, как сражался бы с бушующим пламенем пожара.
Страницы эти написаны для моего предполагаемого преемника.
Что до меня, недавно Гарсия и еще какой-то чин явились ко мне на квартиру для «обычного» санитарного осмотра. И обнаружили трупы нескольких выведенных мною тварей, которые я еще не успел уничтожить. Меня арестовали, обвинили в жестоком обращении с животными и в том, что я устроил у себя на дому бойню без соответствующего разрешения.
Я собираюсь признать себя виновным по всем пунктам. Обвинения эти ложны, но — согласен — по сути своей они безусловно справедливы.
Хуан Луис Эрреро
(Куба)
О, не гладь меня, венерианин!
И все из-за этой проклятой игры в кости! Семь против одного. А ставка — моя жизнь…
— До чего же я ненавижу их! — сказал я Роберто.
— Почему?
— Потому что из-за них мы торчим здесь.
— Не из-за них, а из-за правительства, которое нас сюда послало.
— Да ведь если бы их тут не оказалось, мы бы уже возвращались домой, понимаешь? Домой! А ну убери эту мерзость!
Ракк неохотно отвел от моего скафандра щупальце и больше уже не пытался до меня дотронуться.
— Они добрые — видишь, ведь он хотел тебя погладить.
— Они отвратительные безмозглые осьминоги, — сказал я, пропуская ток через поверхность моего скафандра, чтобы очистить его от любых следов, какие могли оставить на нем щупальца венерианина.
— Безмозглые? Ты, очевидно, хотел сказать безобидные, — возразил Роберто, — ведь разум у них есть, и, кроме того, они очень ласковые. Ты только подумай: вдруг они, почти неуязвимые для наших солнечных пистолетов, оказались бы агрессивными?
— Но полного заряда хватит, чтобы прихлопнуть любого из них.
— А потом? Да пока мы перезаряжали бы пистолет на этой планете, они просто разорвали б нас в клочья своими щупальцами!
— Ты все еще боишься их?
— Да нет, конечно. Хотя мы знаем об этих существах очень мало, но можем быть спокойны: они на нас не нападут. И все равно, Карлос, будь осторожен — если они настроятся против нас, нам конец.
— Еще чего! — ответил я, наблюдая, как Ракк, чтобы привлечь наше внимание, подскакивает на месте.
Ракк был такой же, как и все венериане, — омерзительный. Он таскался за мной хвостом, надеясь, что я найду для него дело. Помню, однажды заставил я его носить камни целые сутки. А он даже не устал. Охотно и с удовольствием выполнял любое мое поручение. Нет, неправ Роберто, утверждая, будто они разумные. Разве разумное существо стало бы, как эти, выполнять каждое свое обещание? Правда, они выучили с грехом пополам наш язык, подражая моему голосу и голосу Роберто. Черт побери! Ракк выбрал мой голос, и описать невозможно, до чего мой собственный голос раздражал меня, когда им говорила похожая на осьминога венерианская тварь.
Я уже давно дожидался корабля со сменой. Главное — потому, что нам должны были привезти нейтронное оружие: будет оно у нас — венерианам придется туго. Но корабля нет и нет. А Роберто все допытывался: почему, видите ли, мне так хочется получить смертоносное оружие, когда защищаться от этих существ нет никакой необходимости? Они, мол, внутренне не способны на нас напасть.
В тот вечер, как и всю неделю до этого, Ракк выполнял очередную бессмысленную работу: перетаскивал кварцевые глыбы общим весом килограммов в пятьсот оттуда, куда отнес их по моему приказанию накануне, в другое место. А я тем временем прикидывал, куда бы заставить его оттащить их завтра — чтобы было потруднее. Черт возьми, Ракк гладил ласково даже эти проклятые камни. Две недели таскал глыбы с места на место и в них влюбился! Ну, что поделаешь с этой проклятой тварью? Стряхнет с себя зеленую сернистую пену, она заменяет им пот, глянет так нежно своими круглыми синими глазами и пробует украдкой меня погладить! Мочи моей больше не было, я выхватил пистолет и навел на мерзкую круглую голову.
— Что ты делаешь? Ты с ума сошел! — заорал Роберто и оттолкнул дуло пистолета от головы Ракка.
— Дай стрельну хоть раз, хоть разочек в его свинячие мозги.
— Не смей! — крикнул Роберто и вырвал у меня пистолет: он был сильнее меня.
— Оставь меня, черт побери!
— Если ты тронешь этого венерианина, мы пропали.
— Хоть одного дай прихлопнуть — одного, вот этого самого!.. — умолял я, глядя, как Ракк игриво и весело скачет вокруг нас, не понимая, что происходит.