— Ко всем чертям! — не выдержал Саймон.
— Милорд? — Она взглянула на него с таким невинным удивлением, что ему вдруг захотелось ее встряхнуть.
Неужели она настолько наивна, несмотря на все свои стихи? В конце концов, ей уже двадцать четыре, да и в прошлом у нее то самое несчастное происшествие, о котором упоминали Гиллингемы.
— Боюсь, вы переоценили степень моего благородства, мисс Фарингдон, — заговорил он, забыв о галантности. — Я приехал в Хэмпшир вовсе не затем, чтобы взращивать призрачные метафизические отношения с вами.
Сияние ее глаз мгновенно померкло.
— Простите, милорд?
Саймон стиснул зубы и снова взял ее за руку.
— Я приехал сюда с более прозаической целью, мисс Фарингдон.
— И с какой же, милорд?
— Я здесь, чтобы просить вашей руки.
Последовавшая реакция была совсем иной, нежели можно было ожидать от старой девы с далеко не безупречным прошлым, которой следовало, конечно же, прийти в неописуемый восторг, услышав, что граф собирается говорить с ее отцом о предстоящем браке.
— Черт подери! — выпалила Эмили. Саймон окончательно потерял терпение с этой странной особой, что сидела сейчас с ним рядом.
— Ну все, хватит, — заявил он. — Сдается мне, мисс Фарингдон, что самое время найти верное средство прекратить романтические бредни о любви на метафизическом уровне, которыми вы пичкали себя все эти месяцы.
— Милорд, о чем вы?
— Ну как же, разумеется о пылких чувствах, мисс Фарингдон. — Он рывком притянул ее к себе и крепко обнял. — Чрезвычайно любопытно посмотреть, действительно ли вы к ним так уж стремитесь.
Глава 3
Эмили ошеломленно замерла в его сильных руках. Прошло пять лет с того дня, как она оказалась с мужчиной в столь же недопустимой близости. А то, что теперь рядом с ней не кто иной, как Саймон, было просто выше ее понимания. Саймона она считала лишь спутником в мире метафизики, благородным, возвышенным и чутким другом, товарищем по духу и единомышленником.
Лишь глубокой ночью в своих самых сокровенных мечтах осмеливалась она представлять его своим возлюбленным из плоти и крови.
— Ах, Саймон! — выдохнула она, не сводя с него глаз, полных изумления и непреодолимого влечения, заставлявшего ее трепетать в его объятиях.
Он не ответил; в золотистых глазах бушевало пламя, которое во всяком другом мужчине испугало бы ее. В этом взгляде, пожалуй, больше беспокойного нетерпения, чем нежности. Все так, но, может, виной всему ее воображение?
Не произнося ни слова, он снял с нее очки и шляпку, положил их на валун рядом со своей шляпой. Наконец его губы медленно и неотвратимо приблизились к ее губам; Эмили забыла обо всем на свете, кроме его крепкого, властного поцелуя.
Поцелуй был именно таким, каким она представляла его в тишине глубоких бессонных ночей, когда разрешала себе предаваться несбыточным мечтаниям.
По правде говоря, это было даже лучше, чем она мечтала. Она не могла бы представить себе в полной мере этого ощущения его губ на своих губах, потому что никогда еще не испытывала ничего подобного. Это совершенно не походило на те поцелуи пять лет назад. Ощущение рук Саймона, обнимавших ее, ошеломляющая интимность его губ вдребезги разбили хрупкие романтические иллюзии, какими она жила до сих пор, и в одно обжигающее мгновение научили ее подлинному смыслу страсти.
Рука Саймона, обвивающая ее талию, медленно заскользила вверх, к ее груди. Эмили смутно чувствовала, что следовало бы немедленно остановить его, но она была не в силах… Ее обнимал Траэрн — человек, которого она возвела на пьедестал, которого любила издали любовью светлой и чистой… Мужчина ее мечты…
И вдруг в ослепительный миг чувственного озарения Эмили поняла, что Саймон ответил на ее любовь. Свершилось чудо, и все остальное казалось, уже неважным.
Пальцы Саймона продолжали свое путешествие по лифу ее амазонки, пока маленькая грудь Эмили не заполнила своей мягкой тяжестью мужскую ладонь. Эмили услышала его стон, когда он нежно провел пальцем по плавному изгибу груди. Ее сосок вдруг болезненно напрягся под тяжелой тканью. Эмили задрожала, и ладонь Саймона властно обхватила ее грудь.
— Иди сюда, эльф, — пробормотал Саймон низким хриплым голосом, притягивая ее к себе.
Согнутым коленом и твердыми как железо руками он удерживал ее в этой прочной ловушке у своей груди. Его сила должна была бы испугать Эмили, но она совсем не боялась. Ведь это ее дракон, и она была с ним в безопасности.
Ее ладони легли на его грудь и пальцы крепко сжали ткань сюртука. Как приятно пахнет, мелькнула у нее мысль. Удивительное сочетание запаха кожи, лошади и мужского тела. Сладкий дурман затягивал ее, все теснее становились объятия.
— Раскрой свои губы, — мягко потребовал Саймон.
Эмили инстинктивно подчинилась, и язык Саймона дерзко скользнул ей в рот. Эмили потрясенно задохнулась и отпрянула. Она внезапно ощутила тяжелую выпуклость естества мужчины на своем бедре и почувствовала, что у нее ярко зарозовели щеки.
— Господи, Эмили…
Все вокруг, казалось, замерло. Она едва могла дышать, не то что отвечать.
— Эмили, откройте глаза и посмотрите на меня.
Как во сне, Эмили подняла ресницы и увидела словно высеченное из камня лицо Саймона. Оно было совсем близко, и Эмили могла разглядеть каждую его черточку даже без очков. Мерцающий огонь в его глазах, растопивший их былую холодность, заворожил ее. Теперь в этом прекрасном искрящемся взгляде горело пламя, буйное пламя мужского желания, сдерживаемого жесткой волей.