— Так, значит, у тебя ничего с ним не было? — спросил он.
— Я уже сказала, — устало ответила Леммляйн.
— Черт вас всех побери!..
— Что мне дает моя работа? Одно расстройство!
Кротхоф скрипнул зубами. Он положил руку Леммляйн на свое плечо.
— Регина, — прошептал он.
Леммляйн поежилась — так, по имени, ее почти никогда не называли. Боже мой, — подумала она. — И это Эрих! Так плохо ему еще никогда не было. Что же случилось?
В этот момент зазвонил телефон.
Кротхоф отпрянул от Леммляйн и взял трубку, повернувшись к Леммляйн спиной. Он не произнес ни слова, только осторожно положил трубку на рычаг. Затем с непроницаемым лицом произнес:
— Клаус Майнинген сразу же после похорон брата был арестован в Моосрайне комиссаром Хаузером.
Леммляйн рухнула в кресло и закрыла лицо руками.
18
После того как Клаус покинул Моосрайнское кладбище, после того как гроб опустили в могилу, после того как пришлось с полной серьезностью ответить на множество рукопожатий незнакомых или полузнакомых людей, на душе у него стало более или менее спокойно. На короткое время он вздохнул с облегчением — казалось, все самое тяжелое было уже позади.
Но у выхода его ожидал комиссар Хаузер в сопровождении адвоката доктора Шаллиха, который тоже был школьным товарищем Леонгарда. Лицо адвоката выражало холодную отчужденность; он не произнес ни единого слова.
В комнате адвокат расположился на диване, закинув ногу на ногу. Хаузер без приглашения уселся в кресло.
Клаус Майнинген остался стоять у дверей:
— Может быть, господа хотят чего-нибудь выпить?
Он теперь был хозяином этого дома. Ему долго еще придется к этому привыкать.
Хаузер отрицательным жестом отказался, Шаллих не шевельнулся. Его пронзительные глаза, казалось, сверлили Клауса. Тот стоял и переводил взгляд с одного на другого.
Хаузер пододвинул ему свободное кресло. Клаус пожал плечами.
То, что комиссар сделал это не без умысла, дошло до него слишком поздно. Это было то самое кресло — кресло, в котором нашли мертвого Леонгарда.
Он побледнел и нахмурился. Дневной свет резко обозначил морщины на его лице. Клаус еще не завтракал, не было аппетита, но сейчас совсем некстати ему захотелось есть.
Он по-прежнему держал в поле зрения обоих мужчин. Шаллих внимательно изучал рисунок на обоях. Хаузер уставился на поверхность стола. В открытое окно внезапно донеслось чириканье. Какая-то птичка чирикала так громко, что у Клауса зазвенело в ушах.
— Что вы хотите мне сказать? Говорите же наконец! — обратился Клаус к комиссару.
Хаузер кивнул и начал:
— Если позволите, я бы хотел дать вам возможность привести собственные мысли в определенный порядок.
Клаус откашлялся:
— Извините, если мне изменило самообладание. Я только что похоронил брата.
— Конечно, — согласился комиссар. — Я не случайно выбрал этот момент, чтобы обсудить с вами кое-какие новые открытия в этом деле.
Клаус с усилием улыбнулся:
— Я готов к допросу.
— Возможно, — вздохнул Хаузер. — Происшествие надо пояснить. Итак, постарайтесь. Мы нашли Григора Червонски. Он мертв. Тереза Пихлер помогла нам опознать труп.
Тереза. Она сегодня старательно избегала встречи с Клаусом. Во время погребения она стояла в задних рядах и не приближалась к нему. Наверняка она его остерегалась.
— Ну хорошо, она его идентифицировала; а где нашли Червонски? — спросил Клаус. Внутри у него все похолодело.
— Его труп сегодня утром был выужен из реки неподалеку отсюда.
— Он утонул?
— Это же утверждает и вахмистр Бирнбаум.
— Очевидно, совесть не давала Червонски покоя. Полагаю, что это самоубийство.
Хаузер скривил рот:
— У вас какое-то пристрастие к самоубийствам, герр Майнинген. — Клаус молчал, а комиссар продолжил: — Червонски умер вследствие кровоизлияния в мозг, очевидно, после удара по голове. Он был мертв еще до того, как его бросили в воду.
Клаус почувствовал, что его загоняют в угол. Он сорвал с шеи черный галстук и расстегнул воротник. Надо держать себя в руках…
— Не понимаю, — сказал он.
— Подумайте сами: мог ли Червонски сначала поехать на вокзал в Хайдхауз, затем вернуться с полдороги пешком, чтобы именно в этом месте броситься в реку? Или дело обстояло так, что Червонски, прежде чем прыгнуть в воду, получил удар по голове, который раскроил ему череп? И именно той самой кочергой, которую он отсюда для этой цели прихватил с собой?