– О, хорошо, – лукаво улыбнулся он, – Обещаю, что никому не расскажу о вас.
Лина вздохнула… Больше всего на свете ей сейчас хотелось прогуливаться по улице с Виллом. Но вместе с тем ей так нравилось, что ее принимают за девушку из высшего общества, и она мечтала, чтобы это волшебство продлилось как можно дольше.
Когда глаза привыкли к свету, Лина разглядела, что пол посыпан опилками, а стены обклеены газетами. Юные официантки сновали от столика к столику, разнося высокие кружки с пивом. На маленькой сцене в углу высокая большегрудая певица выводила мелодию «Вся семья дома», которую Лине часто напевала Клэр. Несмотря на то что на улице светило яркое солнце, там, у стойки, было совсем темно.
– Это местечко совсем не похоже на Пятую Авеню, не правда ли? – улыбнулся юноша из «Лорд & Тейлор».
Лина кивнула, хотя внезапно поняла, что совершила ужасную ошибку. Она с самого утра ничего не ела, и сейчас у нее кружилась голова, а в животе урчало от голода. Но гораздо больше девушку беспокоило другое: все деньги, что дала ей Пенелопа, лежали у нее на коленях в маленькой шелковой сумочке, а это заведение, похоже, кишело пьянчугами, ростовщиками, продажными женщинами и всякими опасными типами.
– Как вы сказали, вас зовут?
– Тристан Ригли, – представился он, широко улыбнувшись, – А вас?
– Каролина Броуд, – ее полное имя нравилось ей, но единственное, что не помешало бы – какое-нибудь звучное добавление к фамилии, например, Каролина Броудхерст или Каролина Броудвэлл.
– Простите, что отвлекся от нашей беседы. – Тристан кивнул бармену, и перед ними появились две кружки с темным пивом. Пена медленно сползала на стойку, – Уверен, что видел вас раньше, но не могу припомнить имени Каролина Броуд…
– Вообще-то я очень редко выхожу в свет, – Она отпила пива и поморщилась. Раньше Лина никогда даже не пробовала пенный напиток и лишь пару раз в жизни отпивала глоток виски из бутылки Вилла. Вкус пива девушке не понравился – неприятное, горькое, да к тому же отдает тухлятиной. Вспомнив слова одной из кухарок, что если нет еды, нужно пить и курить, Лина отпила еще пива и сказала:
– Должно быть, я сейчас выгляжу как самая обычная девушка из бедного квартала.
– Ничуть, – он вновь улыбнулся. Лина никогда не видела такой улыбки: она дарила тепло, нежность и легкий привкус смущения, – Вы прекрасная, очаровательная девушка, мисс Броуд.
– Только не надо пытаться очаровать меня, мистер Ригли, – предостерегла Лина, – Я ведь предупредила вас, что помолвлена. Он сейчас на Западе, но это не значит, что…
– О, понятно, – беззаботно отозвался Тристан, подмигивая Лине, и она подумала, что они с Виллом чем-то похожи, – Ваш парень недостаточно богат, чтобы порадовать родителей, и он решил заработать немного деньжат, чтобы завоевать вашу руку.
Лине польстила придуманная им история. Тем более ей так хотелось, чтобы это было правдой… Она зарделась и отвернулась, и Тристан решил сменить тему.
– Спорю, вы никогда такого не видели, – юноша повернулся на стуле, оглядывая длинную комнату с низким потолком, и кивнул, указывая подбородком в другую сторону, – Посмотрите: видите того парня в цилиндре?
Лина посмотрела в ту же сторону и увидела крепко сложенного человека со сломанным носом и близко посаженными глазами. Он сидел в окружении женщин, одетых почти также, как и она.
– Вон того урода?
Тристан фыркнул.
– Это малыш Джек Галлахер! Всего два месяца назад убил человека в кулачном бою. Это была долгая схватка, а «то противник считался непобедимым.
– Ужасно. Но если он убийца, почему вокруг него столько симпатичных женщин?
– Это не симпатичные женщины, а шлюхи. И они с ним из-за его призовых денег.
– О… – Лина восхищенно смотрела, как Тристан, откинув голову, одним глотком осушил кружку. Потом он вытер губы ладонью и, прищурив глаза, посмотрел на девушку.
– Сможешь так же?
Лине всегда нравилось принимать вызов, и она, не задумываясь, в несколько глотков выпила целую кружку пива, Тристан махнул бармену:
– Еще по одному!
– Ну что ж. Хорошо, – согласилась девушка, уставившись на вторую порцию пива. Она уже чувствовала себя слегка пьяной, но гораздо сильнее ее голова кружилась оттого, что Тристан продолжал принимать ее за девушку из высшего света. В любом случае, в ближайшее время она не собирается идти домой. В смысле, в ту ужасную комнату на Двадцать шестой улице, с грязным полом и обшарпанными обоями, – Если вы настаиваете…