Она изо всех сил старалась поспевать за его широкими шагами. Когда они подошли к его лошади, она, открыв рот, наблюдала, как он приладил ее сумку к седлу, затем подхватил Кейт и усадил на крупного коричневого мерина, и все это, не говоря ни единого слова. Секундой позже он с легкостью вскочил в седло позади нее, и Кейт постаралась не обращать внимания на его близость. Он пришпорил лошадь, и они галопом понеслись через двор Тауэра. Кейт и раньше приходилось ездить верхом, и не просто верхом, а не используя дамское седло. Само по себе это считалось в высшей мере скандальным поступком. Но вместе с тем это давало ни с чем не сравнимое чувство… свободы.
Кураж. Кураж. Кураж. Она снова и снова повторяла про себя это слово. Когда они подъехали ближе, большой деревянный мост опустился, и Кейт боролась с желанием закрыть глаза, уверенная, что их остановят до того, как они преодолеют ров, потому что произошла какая-то ошибка.
Холодный ветер трепал ее волосы, рыжие пряди хлестали лицо, ослепляя ее. Кейт старалась убрать их, откидывая назад, вдыхая ледяной воздух ночи и наблюдая, как мост становится все ближе и ближе. Она смотрела во все глаза. В этот момент ее волнение достигло предела. Когда они подъехали к воротам, она впилась ногтями в ладонь. Но вот копыта лошади застучали по дереву, отдаваясь эхом в груди и даря Кейт еще большее чувство свободы. Они ехали через мост! Часовой у сторожевой башни отдал им честь, и Медфорд махнул рукой в ответном жесте. Кейт прикусила губу, сдерживая улыбку. Неужели они сделали это? Неужели они покинули это печальное место?
А дальше потянулись тенистые аллеи Лондона, темные посреди холода ночи. Кейт снова задрожала, но не оглядывалась назад, боясь, что увидит погоню. Боясь, что им не удастся осуществить этот побег.
— Почему вы приехали за мной ночью? — почти прокричала она, преодолевая стук собственного сердца и цокот копыт.
Лорд Медфорд склонил голову поближе к ее уху, и когда она слегка повернулась, то увидела темную поросль на его щеке. Он не брился с утра, но, боже мой, это делало его еще привлекательнее. Кейт тряхнула головой, стараясь отбросить ненужные мысли, и тут же снова задрожала от холода.
— Так безопаснее, — ответил он. — Я мог приехать в карете, это было бы удобнее, но… Вы замерзли?
Должно быть, он почувствовал ее дрожь, она прочла правду в его ответе. Он отказался от кареты на случай непредвиденных обстоятельств. На лошади было куда сподручнее.
Она замерзла? Все, что Кейт могла сделать в ответ, это кивнуть. Удерживая поводья одной рукой, ему как-то удалось стянуть плащ со своих плеч и накинуть на нее.
— Укройтесь моим плащом, — сказал он тоном, не терпящим возражений, и все ее нутро отозвалось дрожью.
— А вы не замерзнете? — осторожно спросила она.
— Не беспокойтесь, — заверил он.
Она не ждала его ответа и сумела закутаться в плащ. Он был такой приятный на ощупь, хранил тепло его тела, его запах. Она зарылась лицом в мягкую ткань и украдкой вдыхала этот ни с чем несравнимый запах. Запах кожи и чего-то еще, острого и неопределенного, чего-то прекрасного. И молилась про себя, чтобы он не заметил, что она делает.
Жить, жить, жить, шептала про себя Кейт, и холодный ночной ветер уносил ее слова прочь.
Кейт закрыла глаза. Кто этот человек? Очевидно, лорд Медфорд не обычный виконт. И не только потому, что по какой-то необъяснимой причине владел печатным станком, очевидно, что он обладал властью и связями, так как смог вызволить ее из Тауэра и получить специальное разрешение на то, чтобы сделать это посреди ночи. Не было ни толпы зевак, ни толпы осуждающих. Он все продумал. И Кейт была бесконечно благодарна ему. Безусловно, он преследовал собственные цели. Если он планировал отвезти ее в одно из своих поместий — а леди Мэри заверяла ее, что он владеет далеко не единственным, — и оставить ее там, чтобы она могла спокойно писать памфлет, он явно не хотел, чтобы об этом кто-то знал.
Она подтянула плащ к подбородку. Но какое значение это имеет сейчас? Главное, что она свободна. Кейт улыбнулась и закрыла глаза, с наслаждением вдыхая ледяной воздух. Она покрепче закуталась в плащ, стараясь игнорировать запах виконта. Черт подери, и все же, что это за запах? Печатные чернила? Она едва сдерживала смех, который клокотал в горле. Боже милостивый! Она не смеялась с того самого дня, как умер Джордж. Постой-ка, нет, со дня свадьбы, быстро поправилась она. Печальная мысль.
Сильная рука Медфорда еще крепче обняла Кейт за талию, привлекая ближе к себе. Кейт задохнулась. Он обнимал ее крепче, стараясь согреть. На ее губах невольно возникла улыбка. Как это мило с его стороны. Очень мило.