— Я родом из маленького городка, — сказала Бетси, — где все друг другу соседи, и я часто сама себе говорю: если я не могу верить, что другие люди хорошо ко мне относятся, то во что же еще на свете мне верить?
— Я понимаю, что вы имеете в виду, — сказала миссис Армстронг.
— Где мне только не довелось жить! — продолжала Бетси. — И среди высшего общества. И среди простого народа. Предки моего мужа приехали в Америку на «Арабелле». Это корабль, который пришел вслед за «Мейфлауэром», но на нем приехали люди более высокого ранга. А по-моему, все люди, в сущности, одинаковы. Не могли бы вы дать мне список двадцати пяти тридцати самых интересных людей по соседству?
— Боюсь, моя дорогая, что я не смогу этого сделать.
— Но почему?
— У меня нет времени.
— Ну что вы, это займет не много времени, — сказала Бетси. — Я захватила карандаш и бумагу. Скажите мне только, кто живет вон там, в угловом доме?
— Селдоны.
— Это интересные люди?
— Да, очень интересные люди, но не ахти какие общительные.
— А как его зовут?
— Герберт.
— А рядом с ними кто живет?
— Тремпсоны.
— А это интересные люди?
— Страшно интересные. Он и Реджиналд Теппен открыли Теппеновскую константу. Его выдвигали на Нобелевскую премию, только он не ахти какой общительный.
— А по другую сторону от Селдонов? — спросила Бетси.
— Харнеки, — ответила миссис Армстронг. — Но должна вас предупредить, дорогая, вы сделаете ошибку, если пригласите их, прежде чем кто-нибудь вас с ними познакомит.
— Думаю, тут вы неправы, — сказала Бетси. — Вот увидите. Кто живет дальше за Харнеками?
В конце концов Бетси унесла с собой список из двадцати пяти фамилии. Миссис Армстронг объяснила, что сама она на вечеринку прийти не сможет, так как уезжает в Денвер. Занятая мыслями о вечеринке, Бетси была счастлива, и все ей виделось в розовом свете. Она рассказала о своих планах владельцу винного магазина в торговом центре. Виноторговец посоветовал ей, что надо купить, и дал телефон супружеской пары горничной и буфетчика, которые возьмутся смешивать коктейли и приготовят закуску. В писчебумажном магазине Бетси купила коробку пригласительных карточек и с удовольствием целых полдня надписывала на них адреса. В день вечеринки горничная и буфетчик пришли к трем часам. Бетси оделась сама и одела сынишку; Каверли вернулся домой в пять, к тому времени, когда ожидались первые гости и все уже было готово.
Когда в половине шестого никто еще не появился, Каверли откупорил бутылку пива, а буфетчик приготовил виски с имбирным элем для Бетси. Автомобили сновали взад и вперед но улице, но перед домиком Уопшотов ни один не остановился. Бетси слышала, как на корте в соседнем квартале играют в теннис, слышала смех и разговоры. Буфетчик сочувственно сказал, что соседи здесь какие-то странные. Раньше он работал в Денвере и теперь мечтал вернуться туда, где люди любезней и знаешь, чего от них ждать. Он разрезал лимоны пополам, выжал их, расставил на столе бокалы для коктейля и положил в них лед. В шесть часов горничная достала из сумочки роман в бумажной обложке и села читать. В шесть с минутами раздался звонок у черного хода, и Бетси поспешила открыть дверь. Это был рассыльный с фабрики химчистки. Каверли слышал, как Бетси предложила ему войти и выпить чего-нибудь.
— О, я бы с удовольствием, миссис Уопшот, — сказал рассыльный, — но мне пора домой, варить себе ужин. Понимаете, я живу теперь один. Я уже, наверное, вам говорил. Моя жена убежала с буфетчиком из вагона-ресторана. Адвокат мне посоветовал отдать детей в приют: мол, так я скорей добьюсь права опеки, поэтому сейчас я совсем один. Совсем один — даже с мухами разговариваю. У меня в доме туча мух, но я их не убиваю. Только с ними разговариваю. Они мне вроде друзья. Эй, мухи, привет, говорю я, мы совсем одни, вы и я. Вы, мухи, хорошие ребята. Вы, миссис Уопшот, наверное, думаете, что я спятил, если разговариваю с мухами. Но дело в том, что больше мне и разговаривать-то не с кем.
Каверли услышал, как закрылась дверь. Бетси пустила в раковину воду. В комнату она вернулась бледная.
— Ну что ж, давай устроим вечеринку, — сказал Каверли. — Устроим вечеринку для самих себя.
Он принес ей еще выпить и передал поднос с бутербродами, но Бетси окаменела от горя и даже не могла повернуть головы: когда она пила виски, несколько капель пролилось на подбородок.
— О чем только не пишут в этих книжонках, — сказала горничная. — Не понимаю. Я три раза была замужем, но здесь, в этой книжке, они что-то делают, а я не понимаю, что именно. То есть я не понимаю, чем они занимаются… — Она бросила взгляд на мальчугана и снова взялась за чтение.