Миссис Паркс послала другу воздушный поцелуй. Двое ее долговязых сыновей ухмылялись и показывали на Джейн, толкая друг друга локтями, что должно было выражать крайнюю степень одобрения. Вскоре Грейсону предстояло заняться освобождением нежных юношей от воинской повинности.
Маркиз снова посмотрел на невесту и едва заметно пожал плечами.
– Клянусь, я их не приглашал, – попытался оправдаться он.
– Это я пригласила, – прошептала Джейн и, чтобы не рассмеяться, прикусила губу.
– О… – Жених даже растерялся.
– Неужели ты не рад?
– А что, надо радоваться?
– Мне хотелось, чтобы все было точно так же, как в день нашей встречи.
– Точно так же?
– Ну… с той разницей, что на сей раз я решила пригласить и жениха.
Грейсон тихо рассмеялся и попытался представить, сколько раз им предстоит с удовольствием и даже умилением вспоминать этот момент.
Священник откашлялся, и в часовне мгновенно наступила торжественная тишина. Густой аромат роз мешался с запахом расплавленного воска. Грейсон по-хозяйски взял невесту за руку, и глаза девушки затуманились от счастья. Та же самая церковь, те же самые гости, но вот жених совсем другой, и чувства абсолютно иные. На сей раз ее сердце здесь, перед алтарем. Джейн стояла, принимая сердцем сердце будущего мужа, готовясь прожить жизнь с этим дерзким, словно лев, но таким преданным и нежным человеком. Чистым уверенным голосом повторила она слова священной клятвы.
Гости боялись пропустить хотя бы одно слово, одно-единственное движение. Вытянув шеи, ждали, когда же жених поцелует невесту. Джейн не удержалась и шепнула:
– Все думали, будет скандал.
Маркиз едва заметно поднял густые брови и обнял невесту – нет, теперь уже жену – для первого поцелуя супружеской пары.
– Надо дать людям то, чего они ждут.
– Это означает, что… – Джейн не успела договорить; ее душил смех, так как свободный от излишних условностей молодой муж схватил супругу в охапку и взвалил на плечо.
– Именно это мне хотелось сделать в тот самый день, когда тебе предстояло выйти замуж за Найджела, – пояснил он под дружные одобрительные вопли доброжелательных зрителей, которые даже повскакали со своих мест, чтобы лучше видеть, что происходит.
Джейн откинула с лица фату и со смехом шлепала возлюбленного по плечу букетом.
– Я тоже мечтала о тебе, – пытаясь выровнять дыхание, ответила она. – Но никогда не думала, что мы…
– Грейсон Боскасл, – неожиданно прозвучал за спиной негромкий, сдержанный женский голос. – Будьте добры, вспомните, что всему свое место. Сию же минуту опустите маркизу на землю.
Даже вися вниз головой, Джейн моментально почувствовала, как отреагировало на этот голос тело мужа. Оно словно обмякло, и молодая леди сползла вниз, встав на ноги.
– Это Эстер? – шепотом поинтересовалась она с пунцовыми от восторженного смущения щеками. Да, вот женщина, обладающая истинной властью над выводком озорных мальчишек.
– О нет. – Седжкрофт почесал нос, пытаясь спрятать озорную улыбку. – Это твоя золовка – Эмма.
Эмма, привлекательная женщина с волосами абрикосового оттенка и мягкими голубыми глазами, сочувственно взглянула на новую представительницу семейства Боскаслов.
– Будь добра, милая, напомни своему благоверному, что еще предстоит вытерпеть свадебное застолье и лишь потом можно будет заняться… иными делами.
Уже во второй раз в этом году в банкетном зале особняка на Парк-лейн проходил свадебный завтрак. Правда, на этот раз молодожены сидели рядом с родителями невесты во главе роскошного стола.
Люстры с хрустальными подвесками, словно звезды среди бела дня, сияли под высоким лепным потолком. Гости болтали, с аппетитом поглощали салат из омаров и щедро запивали его шампанским. Эмма вежливо напоминала присутствующим, что неплохо бы оставить место для ананасов и огромного свадебного торта из самого дорогого ресторана Лондона.
Матушка Найджела взялась было произносить тост, но от слез не смогла связать и двух слов.
– Больше десяти лет я считала эту девочку своей будущей невесткой, – всхлипывала добрая женщина.
– Ну-ну, мама, – успокоил Найджел. – Уже совсем скоро тебя утешит внук.
– Да, конечно, – согласилась миссис Боскасл, поверх платка взглянув на огромный живот Эстер. – Этот внук, наверное, окажется размером с хорошего теленка.
За соседним столом Эмма в тревоге положила серебряную вилку.
– О нет! Мамаша кузена совсем размокла. Я же говорила, что после того провала не следует устраивать пышную свадьбу.
Кэролайн улыбнулась новой родственнице:
– Думаю, не стоит волноваться по мелочам. Грейсон и Джейн умеют подняться над любой сплетней и любым скандалом.
– Наверное, ты права, милочка, – со сдержанной улыбкой согласилась Эмма. – Теперь твоя очередь, не так ли?
Миранда наклонилась к соседкам и шепотом заметила:
– Вообще-то до нас дошли слухи о вас, Эмма, и о некоем джентльмене…
– Ненавижу свадьбы, – вещал в это время Дрейк Боскасл.
За его столом гости вели себя не так чинно, как за столом подружек невесты.
Миссис Паркс поправила на пышной груди жемчужное колье и взглядом показала сыновьям, чтобы те не запихивали в рот слишком большие куски торта.
– Почему же?
– Да обязательно кто-нибудь начинает расстраиваться. Я хочу сказать, вы только взгляните на мамашу Найджела. Она же совсем расклеилась.
– Да, но при этом, – задумчиво возразила миссис Паркс, – твой кузен искренне любит свою молодую жену.
Грейсон действительно даже не пытался скрыть чувств, вызвав всеобщее мнение: свадьба доказала, что даже Боскасла иногда удается приручить и одомашнить. Впрочем, более проницательные друзья совсем иначе истолковали те огненные взгляды, которыми новоиспеченный муж испепелял молодую супругу: они заявили, что даже священные узы брака не смогли окончательно побороть присущую маркизу необузданность натуры.
Спустя два часа Седжкрофт неопровержимо подтвердил справедливость слов тех людей, которые говорили о врожденной необузданности натуры маркиза.
– Шампанское в постели и средь бела дня… – шепотом заметила Джейн, восхищаясь чеканными линиями груди – супруг как раз снимал рубашку. – Это же истинный упадок нравов.
– А те претензии на соблюдение приличий, к которым ты стремилась, – это разве не упадок? – Грейсон взял из рук жены полупустой бокал.
Джейн встала на цыпочки и поцеловала возлюбленного в губы, пытаясь коснуться языком его языка. Обоих уже захлестнула жаркая волна.
– По-моему, ты слишком хорошо меня знаешь.
– По-моему, ты права, – осипшим от страсти голосом подтвердил Грейсон.
Он провел ладонями от талии вверх, к щедрой округлости груди. Джейн шутливо отстранилась, чтобы снять нижние юбки, которые муж уже успел развязать.
Тем временем его взгляд с пламенным предвкушением скользил по фигуре жены. Она раздевалась неторопливо, стоя спиной к кровати и соблазняя каждым движением. Седжкрофт откинулся на подушки и прикрыл глаза, чувствуя, как пылает тело, как несется по венам раскаленная кровь.
– Дразни, дразни, – пробормотал Грейсон. – Через несколько минут все встанет на свои места.
Наконец Джейн освободилась от оков одежды и, прикрытая лишь длинными, почти до бедер, распущенными волосами, повернулась лицом к постели. Супруга волновал каждый дюйм прекрасного тела.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – с лукавой улыбкой заметила она.
– А по-моему, все прекрасно понимаешь.
Джейн поставила ногу на кровать, приглашая мужа снять ее кружевные подвязки и чулки. Поручение, первое в качестве законного супруга, возбудило его до предела. С бьющимся сердцем Грейсон начал его выполнять. Подобные моменты интимной близости приносили глубокое удовольствие.
Уже хорошо знакомый, единственный в мире, неповторимый аромат женского тела мгновенно обострил первобытные инстинкты. Нежная улыбка воодушевила. Душа жаждала любви. Седжкрофт медленно, словно смакуя каждое движение, снял ажурную подвязку и чулок сначала с одной ноги, потом с другой. Джейн стояла обнаженной, возбуждая и одновременно внушая чувство поклонения.