Хэдриан не мог так легко, как его отец, обидеть женщину или ребенка, не пил и не играл в карты, и уж конечно, его никогда не тянуло к мальчикам.
Благородный человек никогда бы не поступил с женщиной так, как вел себя Хэдриан с Николь в ее доме. Вот отец его, несомненно, действовал бы так же, ничуть не сомневаясь в своей правоте.
Воспоминания опять вернулись к нему. Герцог вспомнил их ссору в Чепмен-Холле, когда он прижал ее к сараю. Ему не следовало так грубо подчинять ее себе. И тут он испугался темной стороны своего Я, о существовании которого не догадывался. До сих пор ни одна женщина не пробуждала эту темную сторону его натуры. Николь сделала это. Вот почему нужно держаться от нее подальше.
Он помолвлен со своей кузиной Элизабет, милой и хорошей девушкой, которую знает всю жизнь. Он никогда ее не обидит, не изменит своему долгу и не оскорбит ни ее, ни своего достоинства. Зачем же тогда он вчера искушал судьбу у Драгморов? Обнаружь их вчера кто-нибудь, и он должен был бы расторгнуть помолвку с Элизабет и жениться на Николь. «Что ж, вчера я поддался своему бешеному темпераменту, вот сумасшедший!» — признался себе герцог.
На мгновение он представил Николь в качестве своей жены. Это будет самая плохая жена — высокомерная, непослушная, постоянно испытывающая его терпение. Элизабет, в отличие от нее, посвятит свою жизнь ему, постарается доставлять мужу одни удовольствия. Зачем он их сравнивает? Здесь совершенно нечего сравнивать.
Но ведь Николь хотела выйти за него замуж. А сейчас разъярилась и, похоже, вознамерилась мстить? Очень неправильное и глупое решение. Герцог задумался. А если все ее действия — уловка? Она не первая, кто имел на него виды, много таких было: каждый сезон молодые дебютантки стремились привлечь его внимание и рассорить с Элизабет. Конечно, он не обращал на них никакого внимания.
Но не обращать внимания на то, что получилось с Николь, он не мог. Она решила, что он ухаживает за ней, в то время как он рассчитывал на короткую интрижку. Чувство вины мучило его. Как же ей было обидно узнать о том, что ею хотели просто воспользоваться. И ведь он не прекратил свои домогания, когда узнал, что она девица. Сейчас, восстанавливая в памяти последнюю встречу с ней, он видел в ее глазах выражение страдания и боли. Ему хотелось забыть это, но ничего не получалось. Он чувствовал себя скверно.
А она довольно быстро оправилась от потрясений, причиной которых он стал. Вчера вечером она уже не выглядела задумчивой и страдающей. Напротив, его взорам предстала очаровательная и уверенная в себе соблазнительница, вызывавшая его на словесный поединок. Вчера она была просто неотразима. Вместо того чтобы после ужина подняться к себе в спальню, она легла в библиотеке на диван в самой соблазнительной позе, а он попался на приманку: выследил и заключил ее в объятия. При этом она почти не сопротивлялась. Только поначалу выразила возмущение его вторжением, а потом забыла обо всем.
Уловка ли это? Он швырнул на пол полотенце и прошел в свою гардеробную. Машинально одел халат. Злость вернулась: она не первая, кто своей красотой пытался соблазнить его и увести от невесты, но она первая, кому он поддался. Он почти убедил себя, что она хотела соблазнить его: чего проще — они целуются, а родители застают их. Иначе зачем тогда ждать его в библиотеке? Зачем?
Элизабет и Изабель сидели вдвоем и пили чай с печеньем, когда пришло сообщение от герцога о том, что он приехал в Лондон. Элизабет взяла записку в руки и сразу же узнала почерк герцога.
— Это от Хэдриана, — выдохнула она, и улыбка осветила ее маленькое личико, делая его почти красивым.
Изабель тоже улыбнулась: ей очень импонировали молодость и откровенность будущей невестки.
— И что же?
Элизабет посмотрела светящимися от счастья глазами на герцогиню Дауэйджер.
— Он вернулся! Он вернулся и вечером будет у нас!
— Пора уж, — сказала Изабель. — Тебе нельзя сильно волноваться, моя дорогая, ты же плохо себя чувствуешь сегодня.
Розовый румянец покрыл щеки Элизабет.
— Как же мне не волноваться, если я его не видела почти целый месяц, и, пожалуйста, Изабель, не говорите мне дурно о Хэдриане. Если бы он гулял и развлекался, а то ведь он так много работает. Всем известно, как серьезно он относится к делам. Я не виню его, и вам, мне кажется, не следует его ругать, — мягко, по-доброму произнесла Элизабет. Она вообще не умела повышать голос.
— Мать всегда может выразить недовольство своим сыном, — сказала Изабель, поглаживая маленькую, бледную ручку Элизабет. — Однако я рада, что румянец вернулся на твои щечки, а мне, полагаю, пора уходить.
Хотя самым большим желанием Элизабет было помчаться в свою комнату и заняться туалетом, она искренне запротестовала:
— Вы только что пришли. Вы не можете сразу же уйти. У меня масса времени до вечера, до прихода Хэдриана.
Изабель улыбнулась и поцеловала ее в щеку.
— Я ухожу, дорогая, а ты беги в свои комнаты и переодевайся. Я же знаю, что тебе этого очень хочется!
Элизабет была очень тронута. Ее родная мать умерла, когда она была еще очень маленькой, и всю свою любовь девочка перенесла на герцогиню Дауэйджер. Изабель тоже очень любила девушку.
— Как я рада, что скоро вы станете мне по-настоящему мамой!
— А ты мне станешь дочерью, какой у меня нет, — сказала герцогиня, нежно обняв Элизабет.
Элизабет радовалась, как дитя, прижимая к груди визитную карточку жениха. Она была невысокой, стройной девушкой с матовым цветом лица и прекрасными светлыми волосами. На носу под слоем пудры у нее прятались веснушки. Все называли ее хорошенькой. Многие даже считали красавицей. Конечно, это имело мало общего с внешностью, все дело было в ее необыкновенной доброте.
Элизабет позвала служанку и в волнении поспешила к себе. Вскоре туалет был закончен, и начались томительные минуты ожидания. Едва дворецкий объявил о приходе герцога, она устремилась в гостиную встречать своего жениха. На ней было светло-зеленое платье, волосы уложены локонами на макушке, на шее висели три нитки жемчуга с бриллиантовой застежкой — подарок Хэдриана к ее восемнадцатилетию, которое праздновалось два месяца назад.
При появлении Элизабет герцог встал, ослепительно улыбнулся и поцеловал ей руку. Она его помнила с тех пор, как помнила себя. Когда она была совсем маленькой, он качал ее на коленях и играл с ней. Научившись ходить, она повсюду следовала за ним и участвовала в его играх. Терпению двенадцати-четырнадцатилетнего мальчика, казалось, не было предела. И так продолжалось до прихода половой зрелости, когда она почувствовала себя женщиной. Однажды на пруду, где он ловил рыбу, Элизабет упала в холодную воду и стала тонуть. Однако она нисколько не испугалась, так как знала, что ее герой рядом. И Хэдриан спас ее. Элизабет не могла вспомнить такое время, когда бы не любила его.
— Я так рада, что ты вернулся, — просто сказала она после обмена приветствиями. Ей не хватало воздуха.
— Извини, пожалуйста, что меня так долго не было, — ответил он, садясь с ней рядом на диван.
— Не извиняйся! Я понимаю, я все понимаю, — поспешила она успокоить его.
Герцог изучающе смотрел на нее. Она не выглядела больной, так как глаза ее сияли от счастья, а щеки были красными. Однако он отметил, что Элизабет, как и говорила мать, сильно похудела.