— Регина! — резко сказала Марта. — Николь не должна обольщаться. Он никогда этого не сделает.
— Ты стала старой ретроградкой, — бросила ей Регина. — Любовь — великая сила.
Николь понимала, что Марта права, но не могла с этим смириться. Не хотела. Слишком сильно она любила герцога и не могла забыть то, что случилось на пикнике, а потом в карете.
Марта прервала ее размышления:
— Не уезжай, Николь, пожалуйста. Герцог никогда не задерживается в Лондоне, не очень часто появляется в нашем кругу. Ну, встретитесь вы случайно раз-другой, не больше. Если же ты уедешь, то обречешь себя на жизнь старой девы в деревне.
И жизнь в Драгморе вдруг показалась Николь невыносимо одинокой. Она заколебалась.
— Не знаю. Нужно подумать.
Регина тоже настаивала на том, чтобы Николь осталась. Она рассчитывала на то, что герцог бросит Элизабет ради Николь. Однако Николь не смогла бы жить с мыслью, что причинила горе другой женщине. На чужом несчастье своего счастья не построишь. Единственный выход — забыть о существовании герцога Клейборо.
Но это все равно что забыть о существовании солнца.
Герцог вошел в вестибюль своего лондонского дома. Волосы у него были спутаны, лицо раскраснелось от ветра. Он вернулся после длинной утренней прогулки верхом по парку, а потом вдоль Темзы. Скакал он быстро, словно преследуемый демонами, стараясь ни о чем не думать. Это ему удалось, поскольку все его внимание было поглощено жеребцом, на котором он скакал, — злобным и опасным.
Герцог уехал не позавтракав и, когда вошел в столовую, не удивился, увидев вдовствующую герцогиню, потому что у подъезда заметил ее карету. Обычно он радовался приезду матери, но не сегодня, поскольку знал, что привело ее сюда. И без того плохое настроение герцога окончательно испортилось.
— Доброе утро, мама. — Он поцеловал ее и сел за стол.
Изабель налила ему чаю.
— Вчера мы собрали тысячу пятьсот двадцать восемь фунтов, — сказала она.
Хейдриан откинулся на стуле.
— А пятьсот фунтов, которые я вложил, вы учли?
— Учла.
— Я вижу, вам не терпится высказать мне свое возмущение. Прошу вас, не стесняйтесь.
— Дело не в возмущении, — сказала Изабель. — Но я видела, как вы ее спасли от позора.
Он поднял брови.
— Между вами что-нибудь есть?
— А вам не кажется, что матери с сыном не подобает обсуждать такие вещи?
— Отец ваш умер, и у меня нет другого выхода.
— Выход, матушка, всегда есть.
— И все же?
— Я действительно хотел защитить Николь Шелтон от унижений. И давайте оставим это.
— Элизабет любит вас, Хейдриан.
Он поморщился.
— Я тоже питаю к ней нежные чувства. И всегда их питал. Я присутствовал на ее крещении. С самого детства она ходила за мной по пятам. Я не собираюсь разрывать нашу помолвку, матушка.
Изабель не сомневалась, что сын говорит правду, и все же тревога не покидала ее. Для любви нет преград. И то, что происходило между сыном и Николь Шелтон, тревожило ее.
Видит Бог, не ей судить, ведь когда-то она сама, будучи замужем, полюбила другого, но у нее была на то причина. Френсис, ее муж, был грубым и изменял ей. Хейдриан прервал ее размышления.
— Меня беспокоит Элизабет, — сказал он. — Она действительно больна. Сильно похудела, и у нее совершенно нет сил. Я пригласил врача.
— Ты правильно сделал, — сказала Изабель. — А Элизабет знает?
— Знает. Но на этот раз даже не стала возражать. Это дурной знак.
И тут Изабель подумала о Николь Шелтон. Она понимала, почему Хейдриана влечет к ней. Николь сильная, умная, полна сил. Прекрасная жена для Хейдриана. Тут она подумала, что не совершила ошибки, послав приглашение на охоту Шелтонам.
Граф и графиня Драгмор вернулись в Лондон к концу следующего дня. Николь разрывалась между желанием вернуться в Драгмор и остаться в Лондоне, где могла хотя бы изредка мельком видеть герцога. После ужина графиня позвала Николь к себе в комнату.
Николь поняла, что мать хочет с ней о чем-то поговорить. Они сели в небольшое полосатое кресло на двоих у камина.
Джейн наполнила два бокала шерри.
— Я слышала, девочка моя, что ты укладываешь вещи.
— Хотела вернуться в Драгмор, но теперь засомневалась. — Она подняла глаза на мать. Николь охотно поделилась бы с ней своим горем, но понимала, что это невозможно.
— Из-за герцога Клейборо? — спросила Джейн.
Николь обомлела.
— Я слышала о том, что произошло на пикнике, — сказала Джейн и погладила дочь по руке.