Однако тело его отреагировало на это незабываемое зрелище.
Николь сбросила с себя разорванное платье и пинком отбросила его прочь.
Хейдриан не сводил с нее глаз.
Она стала развязывать завязки многочисленных нижних юбок и отбрасывала их ногой, обутой в серебряные туфельки на высоких каблуках, так что все пространство вокруг нее заполнилось пенистыми шелковыми тканями. Наконец она стянула с себя корсет и запустила им в Хейдриана. Тот поймал его.
Теперь они смотрели друг на друга. Николь все еще была в бешенстве и тяжело дышала.
— Вы удовлетворены? — спросила Николь.
Хейдриан не ответил.
Молчание затянулось. Николь постепенно успокаивалась, дыхание стало ровнее, на щеках появился легкий румянец.
— Идите сюда, — тихо проговорил он.
Николь подняла на него влажные от слез глаза и повернулась к нему спиной, обхватив себя руками. Она дрожала.
Он молча подошел к ней сзади.
— Это не должно происходить таким образом, — проговорил он.
— Вот как?
Он сомкнул руки на ее голых плечах. Кожа у нее была гладкая, шелковистая, теплая.
— Нет, не должно.
Он привлек ее к себе. Она напряглась, Хейдриан прижался губами к ее шее.
Она не двигалась. Его губы нежно ласкали ее кожу, возбужденная плоть прижалась к ее ягодицам.
— Не надо, — простонала Николь.
Хейдриан обхватил ладонями ее груди. Вжался в нее, не отрывая губ от ее шеи.
Николь сдалась, и Хейдриан это почувствовал. Он быстро повернул ее лицом к себе, подхватил на руки и понес на кровать.
Николь зарылась в гору шелковых и бархатных подушек и выгнулась ему навстречу.
— Хейдриан, — прошептала она и запустила пальцы ему в волосы.
Именно этого момента он и ждал и, заключив ее в объятия, впился губами в ее губы.
Их языки сплелись. Она обхватила его ногами. Руки Хейдриана блуждали по ее телу. Хейдриан приподнял ее бедра и зарылся лицом в ее лоно. Никогда в жизни он не был в таком исступлении. Она задохнулась, а он ласкал ее губами, целовал бешено и интимно.
Она кончила яростно, и он лицом ощущал каждое ее содрогание. Она кончила во второй раз, шепча его имя, а он продолжал теребить ее. Потом поднялся над ней. Мышцы его плеч, груди и рук набухли и напряглись. Он обхватил ее лицо ладонями.
— Посмотри на меня!
Она открыла глаза. Они были полны желания. Хейдриан вошел в нее.
Их тела неистово поднимались и опускались на розовом бархатном покрывале. Шелковые, атласные и парчовые подушки посыпались на пол. Колонки трехсотлетней кровати стонали, розово-лососевый полог сотрясался, его край, обшитый бахромой, яростно подпрыгивал. Их стоны и крики разорвали тишину ночи.
Николь старалась не плакать. Но несколько слезинок все же скатились по щекам.
Она посмотрела на мужа. На своего мужа. При мысли об этом сердце у нее забилось чаще. Николь лежала обнаженная поверх розового бархатного покрывала; Хейдриан подбрасывал поленья в камин. Он стоял к ней спиной, и Николь залюбовалась им.
Он великолепен.
Хейдриан почувствовал на себе ее взгляд и вспыхнул.
— Нравлюсь ли я вам? — спросил Хейдриан.
— Да, — прошептала Николь.
Он сел на кровать, запустил руку в ее густые волнистые волосы и начал их гладить. Потом снова впился губами в ее губы. Николь казалось, что именно этого поцелуя она ждала целую вечность. Хотя не сосчитать, сколько их было в эту ночь.
Николь проснулась, слишком радостная, чтобы чувствовать усталость, несмотря на то что почти не спала. Она потянулась, повернула голову, но Хейдриана не увидела.
Николь села. Она так и уснула обнаженной, и это было замечательно. Улыбка не сходила с ее губ.
Какой же дурой она была, отказываясь выйти замуж за Хейдриана. Ведь она любит его до боли.
Она поднялась с постели, нашла на полу свой халат, накинула его, подошла к окну и раздвинула занавеси. Тяжелый серый день приветствовал ее. Близилась Зима.
Интересно, где сейчас Хейдриан, как поведет себя с ней.
Она пошла в ванную и пустила воду. Потом задумчиво села на край ванны. Она понимала, что не должна обманывать себя. Они провели полную страсти ночь, но это еще не значит, что он ее любит. Она не могла забыть, что Элизабет умерла меньше месяца назад. Но время лечит. А она, Николь, его жена, здесь.
Он несомненно питает к ней страсть. Возможно, когда-нибудь и полюбит.
Николь напомнила себе, что он женился на ней из чувства долга, но сейчас это не очень волновало ее.
Напрасно она не хотела выходить замуж за Хейдриана. Напрасно вела себя так во время свадьбы. Напрасно заперлась от него вчера вечером. И все ее непомерная гордость! Она с грустью подумала, что теперь никакой гордости у нее не осталось. Не зря он старался этой ночью.