— Георг?
— Да, Георг. Принц Уэльский. Твой будущий король.
— Вы… знакомы с принцем Уэльским? — недоверчиво спросил Дугал.
— Он мой… был моим другом. Я довольно хорошо его знаю.
Дже к открыл входную дверь и шагнул в серый день. Облака начинали расходиться, слабый луч солнца недолго подразнил его, а затем снова исчез за облаками.
— Вы, значит, встретили его в Лондоне?
Дугал ускорил шаг, чтобы не отстать.
— Кого? — спросил Джек с напускной скромностью.
— Принца.
— Ах принца. Нет, в Виндзоре, охотились на лис много лет назад. Он вообще-то не очень хороший охотник.
— Не охотник?
Тон простодушного горца свидетельствовал, что он считает это невозможным.
Дугал сосредоточенно внимал рассказам Джека о принце. Утром они принесли ему по крайней мере кусок ветчины. Теперь Джек надеялся, что с их помощью уговорит Дугала опустить проклятое ружье.
Похоже, Ламборну весьма удобно с Дугалом, решил Карсон, преодолев крутой подъем дороги, ведущей в Торнтри. Граф прислонился к изгороди и наслаждался сигарой, которую, видимо, дал ему Дугал, и походил на священника в муках философского искания.
А Дугал стоял, широко расставив ноги, опустив ружье и внимая Ламборну. Что бы граф ему ни рассказывая, это полностью завладело его вниманием. Карсону граф казался бойким на язык, недалеким человеком, прокладывающим себе дорогу в жизни силой красноречия и способностью добиваться расположения в аристократических салонах.
Увидев его, Ламборн усмехнулся, бросил остаток сигары на землю и раздавил каблуком.
— День становится все радостнее и радостнее, — сообщил он, поклонившись.
— Избавьте меня от своих шуток, Ламборн, — ответил Карсон.
Но тот еще шире улыбнулся. Он наслаждался, раздражая его, понял лэрд.
— День холодноват для езды верхом, а? — Джек посмотрел в ту сторону, откуда приехал Бил с двумя охранниками. — Как внизу дорога?
— Кстати, милорд, — сказал Карсон, стягивая перчатки. — Вчера я принимал у себя в замке двух людей принца. Не обнаружив вас в Криффе, на что надеялись, они вернулись, но привели с собой для помощи еще шестерых, все горцы.
— Правда? — небрежно спросил Джек, окидывая взглядом охранников с ружьями.
— Думаю, вам будет интересно узнать, что две недели назад сэра Оливера Уилкса повесили за участие в заговоре и государственную измену. Как я понимаю, он был вашим другом.
Высокомерная усмешка графа слегка померкла.
— Уилкс?
— Значит, он был вашим другом, а?
— Я всем друг, лэрд. Даже вам, — засмеялся Ламборн.
Да, скользкий парень. Карсон шагнул вперед и тихо произнес:
— Я знаю людей вашего типа. Кое-кто в Лондоне и за его пределами считает, что у вас есть нечто общее с вашим другом Уилксом. Вознаграждение увеличено на сто фунтов, этих денег хватит, чтобы кормить семью больше года. Я бы советовал вам держаться поближе к моей племяннице, дабы вас не постигла та же участь. Где она?
— Понятия не имею, — ответил Ламборн. — Может, кормит своих кур или топает по дому в своих башмаках.
— Вы чересчур беззаботны, сэр, — презрительно заметил Карсон и в сопровождении охранников направился к дому.
— Могли бы помыть сапоги, прежде чем войти, — крикнул вслед ему Джек. — Вы же не хотите испачкать чистый пол?
Карсон взглянул на свои покрытые грязью сапоги, пробормотал ругательство и пошел дальше.
Лиззи проводила в библиотеке всего час или два, поэтому камин не разжигала, не желая расходовать зря торф. Завернувшись в отцовское пальто, она складывала и вычитала цифры, тщетно пытаясь выкроить немного денег для платы кузнецу за ремонт их кареты. Она должна это сделать, ведь только в карете Шарлотта могла покинуть Торнтри, если возникнет необходимость.
— «Ценность вещи определяется ее необходимостью», — всегда говорил папа, — пробормотала Лиззи, потом вдруг нахмурилась. — Да, но бабушка говорила, что мотовство до нужды доведет.
Она покачала головой. Шотландские поговорки есть для всего, и если хорошенько поискать, можно найти подходящую, чтобы оправдать свое действие. Лиззи возобновила работу, а ее нога отбивала такт старой шотландской песенки по спине Реда, который растянулся под столом.
Услышав голоса, доносившиеся в библиотеку через дымоход, она сначала подумала, что Шарлотта разговаривает с Ньютоном, а когда узнала голос дяди, тут же бросилась в гостиную.
Шарлотта сидела у огня, держа на коленях Вина, и стоявший рядом Карсон проворчал:
— Кто-нибудь должен утопить эту проклятую собаку.
— Почему ты здесь и угрожаешь маленькой собаке, дядя? — гневно спросила Лиззи. — Тут есть кто-то еще, кого ты собираешься похитить? Еще одна жизнь, которую ты хочешь погубить?
— И тебе добрый день, Лиззи. — Дядя небрежно бросил плащ на кресло и провел рукой по густым серебряным волосам. — Я приехал сказать, что заплатил ваш долг кузнецу.
— Ах, дядя, как великодушно с твоей стороны.
Шарлотта взяла собаку на руки.
— Мы вполне способны оплатить наши долги, — раздраженно сказала Лиззи.
— Тогда почему не заплатили? И почему, по-твоему, он не может забрать вашу карету в счет долга?
Лиззи опалил жар ярости. Несколько месяцев назад торговец забрал мебель, заказанную отцом, когда не был оплачен счет.
— Я как раз собиралась поговорить с ним, — сказала она, — но меня увезли из собственного дома и принудили к обручению.
— Разговор не деньги, Лиззи. Ты молодая женщина и слишком простодушна, чтоб уговорить торговца или ремесленника. Мне пришлось взять дело в свои руки.
Лиззи презирала его властность, не допускающую возражений. Их долг Карсону продолжал расти, чего он, собственно, и добивался: чем больше они ему обязаны, тем крепче мертвая хватка, которой он держит их и Торнтри.
— Значит, ты еще глубже втянул нас в долги тебе.
равнодушно пожал плечами:
— Если ты выполнишь данную при обручении клятву и откажешься от Гордона, мы сумеем договориться насчет возврата мне вашего долга.
— Я предпочту жить в долговой тюрьме, чем быть обязанной тебе. Я не понимаю, дядя, зачем ты все это делаешь? Что тебе Гордон?
— Гордон! Даже само имя отвратительно! Я не допущу Гордона на землю Била.
— Но это наша земля, не твоя, — спокойно ответила Лиззи.
— Это земля Билов! Я могу задать тот же вопрос тебе, Лиззи. Зачем ты все это делаешь и отвергаешь графа? Он богат и может решить все твои проблемы. Он титулованный…
— Его разыскивают, чтобы повесить, и его принудили к этому союзу.
— Как и большинство мужчин, — ухмыльнулся Карсон. — Ну и как поживает твой муж?
— Он мне совсем не муж.
— Ты обращаешься с ним, как тебе положено? Он спит в твоей постели?
— Дядя! — закричала Лиззи, покраснев от унижения.
Но Карсон был неумолим.
— Прими в себя его семя. Понеси от него ребенка.
— Боже! — воскликнула Шарлотта.
— Он сбежит, оставит тебя, когда у него появится такая возможность, Но если ты родишь его ребенка, он тебя обеспечит и все твои проблемы будут решены.
— Ты… ты не джентльмен, — произнесла Лиззи дрожащим голосом и указала ему на дверь: — Пожалуйста, уходи.
— Не так быстро, девушка. Я приехал сообщить, что в пятницу ты устраиваешь званый ужин. Гостями будут Макленнаны и Сорли-Билы. Это канун Сретения Господня, так что воспользуйся случаем и закончи свой траур. Я выбрал Макленнанов и Билов, так как они наша семья и не дадут посторонним узнать, что человек, которого так настойчиво разыскивает принц, находится здесь. Но тебе лучше показать, что ты рада гостям.
— Не сделаю ничего подобного, — возмутилась Лиззи. — Ты не можешь приказать нам устроить прием и делать вид, что все хорошо.
— Не глупи, — холодно произнес Карсон. — Если не сделаешь, как я говорю, то скоро в этой долине найдутся люди, согласные принять королевское вознаграждение. Они оправдают свой поступок твоим скверным поведением и неприязнью к этому человеку. Но если они поверят, что один из их клана счастлив в браке, они защитят его и твое счастье. Так ведут себя Билы. Мы заботимся друг о друге.