Ник сменил направление и двинулся в ее сторону. Габби попыталась крикнуть, не смогла и почувствовала себя приманкой в капкане.
– Габриэлла, ради бога… – начал он.
– Ага, – удовлетворенно сказал Трент, толкнул ее вперед, и они оба очутились на освещенном пятачке. Рука герцога все еще обвивала ее шею; пистолет прижимался к ее голове.
Ник остановился как вкопанный. Он посмотрел на Габби, а потом перевел взгляд на Трента. Внезапно его глаза стали черными и блестящими, как кусочки агата.
– Отпустите ее.
Трент засмеялся.
– Мой мальчик, должно быть, вы шутите.
– Вам не уйти.
– Отчего же? Думаю, с такой заложницей, как Габби, это мне вполне по силам.
Дуло прижалось к ее виску с такой силой, словно он хотел проткнуть ей череп. Габби застонала, но Трент напряг руку, и этот негромкий звук тут же пресекся. Тут она. вспомнила, что Трент всегда был жесток. Страдания других доставляли ему наслаждение.
Габби задрожала. Внезапно ей стало очень холодно. Но она не имела права давать волю слепому ужасу.
– Если вы причините ей вред, я убью вас. – Голос Ника был спокойным и серьезным.
– Вы угрожаете мне, капитан? О, прошу прощения. Теперь вы майор, верно?
Хватка Трента слегка ослабела, и Габби судорожно втянула в себя воздух. Затем рука герцога напряглась снова. Это была настоящая пытка, и Габби не сомневалась, что Трент мучает ее нарочно.
– Поздравляю с повышением. Габби, ты ведь знаешь, что это не твой брат, правда? Конечно, знаешь. Но знаешь ли ты, кто он на самом деле? Майор Николас Дивейн, начальник контрразведки армии Веллингтона. Гроза шпионов.
В его последней фразе звучала злоба. Габби широко раскрыла глаза и уставилась на Ника. Так, значит, он работает на правительство? Она ошиблась в нем с самого начала.
– А вы – моя последняя добыча. – В невозмутимом голосе Ника звучала угроза.
– Примите мои комплименты. У вас нюх ищейки. Я был уверен, что хорошо замел следы. Я следил за вами с тех пор, как вы прибыли в Лондон. Должен признаться, притворившись Уикхэмом, вы сделали очень ловкий ход. Мне понадобилось несколько недель, чтобы убедиться, что настоящий Уикхэм действительно мертв, как и было задумано.
– Это вы его убили.
Трент пожал плечами. Теперь, когда его отвлек Ник, Габби снова могла дышать.
– Я не хотел этого. Сами понимаете, сын моего друга Мэтью и все прочее… Но болван из адвокатской конторы переслал новому графу Уикхэму вместе с другими документами запечатанное письмо, которое Мэтью оставил своему наследнику. Письмо, изобличавшее меня как французского шпиона. Именно благодаря этому старик прожил так долго. У Мэтью было много недостатков, но он не предавал свою страну. Он разрешил мне использовать Готорн-Холл для встреч с нужными людьми только потому, что был на краю финансовой пропасти. Понимаете, место было очень уединенное. К тому же Мэтью проиграл мне крупную сумму, а платить ему было нечем. Но он написал письмо и сообщил об этом мне. Конечно, как только письмо попало в руки сына Мэтью, я решил вернуть его. Думаю, Маркус владел им… э-э… не больше недели.
– Хотите сказать, что вы велели выкрасть это письмо из дома Маркуса, а его самого убить на тот случай, если Уикхэм успел ознакомиться с его содержанием?
Трент улыбнулся:
– Правильно. Конечно, тогда я не был уверен в этом. Но, судя по всему, он действительно прочитал письмо, иначе нас с вами здесь не было бы. Меня сбивает с толку одно: откуда он знал о вашем существовании? Вы ведь так тщательно законспирированы, что правду о вас знают считанные люди. Даже в армии. Я горжусь тем, что отношусь к немногим посвященным.
– Маркус был моим двоюродным братом. Наши матери – сестры. Мы оба выросли на Цейлоне. Мой отец был военным, а его отец – графом. В юности наши пути разошлись, но мы все время поддерживали связь. Неужели вы думали, что я не отомщу вам за его смерть?
– Вот оно, – удовлетворенно сказал Трент. – В цепи ваших рассуждений было слабое звено. Как всегда. Вы надеялись, что я приму вас за Уикхэма, пережившего покушение и прибывшего в Лондон, не так ли? И думали, что я нападу на вас без предварительной проверки?
– Надежда всегда есть.
– И последний вопрос. Кто меня выдал?
– Вы сами. – Ник нехорошо улыбнулся. – Вам не следовало угрожать Габриэлле. Это была ваша роковая ошибка.
Трент засмеялся, а затем осмотрелся по сторонам.
– Должен сказать, что наше знакомство доставило мне большое удовольствие. Но, увы, мне пора. Знаете, я приходил сюда не за Габби. Я собирался убить вас. Но она – мой приз. Мэтью обещал ее мне много лет назад, а я всегда прихожу за своим добром.
Он начал пятиться, увлекая за собой Габби. Молодая женщина вцепилась в его руку, пытаясь высвободиться, но тщетно. Она задыхалась; дуло пистолета больно упиралось в ее висок. Несмотря на холод, она вспотела от страха за себя и за Ника.
Габби боялась, что время для бесед закончилось.
Оружие было только у Трента; едва ли он собирался оставлять их в живых. Она догадывалась, что Трент хочет увести Ника подальше от дома, а потом застрелить его. Сердце безудержно колотилось; она хватала ртом воздух и спотыкалась на каждом шагу, пытаясь замедлить отступление Трента, но он оказался удивительно сильным.
Если Ник и понимал замысел Трента, то не подавал виду. Он шел за ними шаг в шаг, старался держаться к Габби как можно ближе и сосредоточил внимание на ее похитителе. В лунном свете его лицо казалось совершенно бесстрастным. Глаза Ника, превратившиеся в кусочки черного льда, не отрывались от лица герцога.
– Знаете, Трент, вам не уйти. Двор окружен. – Голос Ника звучал почти любезно. Трент хмыкнул.
– Не морочьте мне голову.
– Я говорю совершенно серьезно. Со вчерашнего утра за вами установлена слежка. По ту сторону ограды вас ждет дюжина моих людей.
– Сильно сомневаюсь, майор.
– Отпустите Габриэллу, и тогда мы с вами поторгуемся.
Габби заметила, что в голосе Ника появились металлические нотки. Это был не тот обаятельный, насмешливый Ник, которого она знала. Он говорил так же холодно и беспощадно, как Трент. Эта мысль заставила ее вздрогнуть. И одновременно дала надежду.
Если кто-то и мог остановить Трента, то это был Ник.
Габби поняла, что герцог тащит ее к восточному углу сада, где была калитка.
При мысли о том, что вскоре она останется с Трентом наедине и окажется полностью в его власти, Габби вновь охватил ужас.
«Нет, – сказала она себе, – нет». Она должна доверять Нику.
Очень скоро Нику придется что-то предпринять, иначе погибнет либо один из них, либо они оба. Когда Габби поняла это, уверенность в скором спасении была поколеблена.
– Майор, конечно, я могу ошибаться, но думаю, что все козыри у меня на руках.
– Вперед, Барнет! – рявкнул Ник.
Сердце Габби екнуло от надежды и страха. И лишь потом она вспомнила, что Ник уже прибегал к этой детской уловке.
43
Ник рванулся к Габриэлле, и в ту же секунду грянул выстрел. На таком близком расстоянии он прозвучал оглушительно. Пуля бессильно просвистела над его ухом. Вместе с Габби он упал на землю, успев извернуться, чтобы принять удар на себя.
Как и ожидал Ник, выстрел был направлен в него, а не в Габриэллу. Слава богу, он не ошибся в расчетах. При мысли о том, что было бы, если бы Трент повел себя по-другому, Ника затрясло.
Его люди выскочили из засады и окружили Трента. Они были хорошо обучены, действовали спокойно и умело. Трент пытался сопротивляться, но его быстро одолели и связали.
Из дома вышло несколько гостей, явно привлеченных звуком выстрела. Они с любопытством смотрели туда, откуда доносился шум.
Ник все еще лежал на земле и сжимал в объятиях теплое, нежное тело Габриэллы. Его миссия была закончена; остальное могли доделать подчиненные. Он искал Трента несколько месяцев, с тех пор, когда стало ясно, что шпион, имеющий доступ к самым секретным документам правительства, сообщает врагу о перемещениях армии Веллингтона. По иронии судьбы, Ник вышел на Трента благодаря Габриэлле. Иначе он не обратил бы на него внимания. Но, заинтересовавшись прошлым герцога, Ник получил информацию, которой ему не хватало, и убедился, что Трент – именно тот человек, которого он искал.