Он резко взглянул на нее, однако ничего не сказал. Что за глупая идея завести подобный разговор? Однако что сделано, то сделано, остается только продолжить.
— Это стихотворение Томаса Мура одно из моих самых любимых. Я помню его наизусть.
— Правда?
— Мне кажется, последние строчки самые лучшие:
— Вы очень романтичны. — Он повернулся, пристально вглядываясь в нее.
— Да. Но какой женщине это не свойственно, милорд? Думаю, вас тоже можно назвать романтиком. — Изабелла густо покраснела.
— И что заставляет вас высказывать подобное предположение?
— Вы обрезали шипы с розы, которую сорвали для меня.
Блэк склонил голову, устремил взгляд за окно, всматриваясь в проплывающие пейзажи. Он ничего не ответил, и Изабелле оставалось только гадать, чувствовал ли он неловкость от слишком фамильярного характера, который приняла их беседа. В одном она была уверена: его молчаливое созерцание сильно нервировало ее. Они вновь вернулись к тишине, и окружавшая их интимность, казалось, обрела плоть, словно живое существо, пульсация которого отдавалась в каждом их вздохе, в каждом сердцебиении.
Изабелла действительно вся извелась от оглушающего молчания. Однако Блэк, похоже, не замечал этих невидимых бурлящих течений, сталкивающихся, разбивающихся на кипящие брызги, грозящих затянуть в свой водоворот.
Руки дрожали, Изабелла поняла, что больше не вынесет изощренной пытки. Она будет поддерживать односторонний разговор, поскольку даже подобие беседы — единственный способ удержаться от постоянного повторения в голове образа Блэка, держащего ее за руку… целующего ее.
— Сегодня утром приходил мистер Найтон.
— Неужели? Разве вы не сообщили ему, что правила этикета строжайше воспрещают любые визиты в первой половине дня?
— Он никак не мог дождаться, чтобы сообщить мне о том, что вы предложили выступить его поручителем в масонскую ложу. Это было его самым заветным желанием на протяжении довольно продолжительного времени. Но ведь вам это известно, не так ли?
Так и не ответив, Блэк снова опустил голову. Будь проклят этот невозможный мужчина. Она чувствовала себя неуютно, неловко, и ей это совсем не нравилось. Безрассудство готово было поглотить ее, спокойствие, которого Изабелла столь долго добивалась, окончательно ее покинуло.
— Похоже, вы знаете обо мне очень много, настолько много, что это приводит меня в замешательство.
Его взгляд по-прежнему был устремлен в окно. Он смотрел вдаль, не моргая, даже не шевелясь, однако его голос, раздавшийся в тишине, окутал Изабеллу бархатной лаской, скользящей вдоль спины, затягивающей, манящей…
— Я не хотел приводить вас в замешательство, Изабелла.
И это все, что он мог сказать? Она была смущена тем, что он так много знал о ней и о мужчине, который за ней ухаживал. И Блэк… его необъяснимая осведомленность о ее прошлом нервировала. А нервы — не самая здоровая вещь у особы со столь живым воображением. Самые разные мысли приходят в голову. Изабелла не могла себе позволить даже думать о том, каким образом Блэк столько о ней разведал.
Это в высшей степени несправедливо. Его сиятельство достаточно хорошо осведомлен об обстоятельствах ее жизни, а она, да и весь Лондон, не имели о нем практически никакого представления. Блэк держал свою частную жизнь под надежной защитой, и никому еще не удавалось проникнуть сквозь холодное безразличие, железные ворота, скрывавшие его царство.
«Но что он так тщательно прячет? — задавалась вопросом Изабелла. — Кто он на самом деле? Что за непонятную игру со мной затеял?» Вероятно, он относился к тому типу мужчин — умных и успевших многое повидать на своем веку, которые испытывали пресыщение и скуку от привычного образа жизни богатой аристократии. Возможно, именно внутренняя апатия и тоска снедали Блэка, и он находил развлечение в игре с неискушенной простушкой?
Подобные мысли сильно тревожили ее, выводя из хрупкого равновесия. Да как же, во имя всего святого, графу удалось собрать о ней информацию — простой, без гроша за душой, никогда не знавшей отца сироте с холодного каменистого йоркширского побережья? Вопрос «как?» приходил в голову прежде, чем гораздо более волнующий «зачем?». Зачем влиятельному, обеспеченному, умному Блэку сведения о столь незначительной особе, каковой она себя считала?