— Дорогая моя, успокойся, все хорошо. В том, что до тебя, возможно, дошло о Блэке, нет ни капли правды. Всего лишь сплетни.
Она вообще ничего не слышала о графе Блэке, за исключением того, что любое его появление на светских раутах долго обсуждалось. Все считали его затворником. Интересно, на какие сплетни намекал дядя?
И вот Изабелла уже стояла перед ним, их глаза вновь встретились, она резко вздохнула, задыхаясь, не в силах сдержать тихий стон. Глаза у Блэка были вовсе не бирюзовые, а бледно-голубые, с проблесками светлой зелени. «Словно бушующее море, — подумала она, — неспокойное море в Уитби».
— Ваш покорный слуга, мисс Фэрмонт, — сказал он глубоким, хрипловатым голосом, бархатным и темным, как беззвездная ночь. — Вы позволите вас пригласить? — спросил Блэк, принимая ее руку от маркиза Стоунбрука. — Мне кажется, следующим будет венский вальс.
Он привлек ее к себе, и она была потрясена, ощутив легкое покалывание в затянутых в перчатки кистях рук. Когда же заиграла музыка, Изабелла оказалась в его объятиях, а граф повел ее в танце, поддерживая одной рукой за спину. Слова, однажды написанные ею, обрели звучание.
Впервые я увидела Смерть на балу, и мы танцевали вальс…
Блэк опустил глаза, и его взгляд, странным образом знакомый и близкий, устремился к ней.
— И вы не боитесь, — прошептал он, подхватывая ее и кружа в ослепительном вихре, от которого у нее перехватило дыхание.
Глава 2
— Прошу прощения, милорд, вы что-то сказали? — требовательно воскликнула Изабелла.
Однако граф не обратил внимания на ее реплику и вновь закружил в танце, сжимая ее дрожавшую руку нежно и бережно, пытаясь успокоить.
— Вы нервничаете, мисс Фэрмонт.
— Я… да. Прошу прощения.
— Вы меня о чем-то спросили?
— О да. Простите, милорд, но мне показалось, будто вы сказали о том, чего не следует бояться, когда мы начали танец?
Граф Блэк опустил свои ярко-бирюзовые глаза. Изабелла была уверена, что взгляд их устремлен сейчас в маленькую ложбинку на ее горле, где бешено билась крошечная синяя жилка. Она глубоко вздохнула, ее руки задрожали вновь.
— Ах да, теперь припоминаю. Хотя и не привык бывать в обществе, я способен танцевать с некоторой долей умения, мисс Фэрмонт. И не стоит бояться, что отдавлю вам ноги.
От его очаровательной улыбки пропала вся ее нервозность. Похоже, писательское воображение завело ее слишком далеко, и ей показалось, будто он произнес нечто совсем иное.
«Что за чушь», — продолжала укорять себя Изабелла. Надо же быть такой глупой, думая, будто его взгляды и этот танец напоминают события, описанные в прологе к ее роману. Боже, неплохо бы взять себя в руки и не поддаваться причудам слишком живого воображения.
Лорд Блэк — почтенный граф из высокопоставленной, титулованной семьи, чье происхождение уходило корнями в глубину веков. Несмотря на все свое отшельничество, он лишь человек. Не… Смерть.
Кроме того, по всем свидетельствам, запах смерти — приторно-сладкий, от лорда Блэка же исходил приятный, таинственный и экзотичный аромат пряностей. Восточных пряностей, если она правильно поняла.
— Вы очень хорошо танцуете, мисс Фэрмонт.
— Благодарю вас, милорд.
Услышав его комплимент, Изабелла не смогла сдержать удовлетворенной улыбки. Она потратила чертовски много времени, обучаясь вальсу. Девушка с детства умела и любила танцевать сельские танцы, однако вальс — совсем иное дело. Напустить на себя вид, будто отдаешь отчет своим действиям, оставаясь при этом изящной и элегантной, и не путаться в шагах, не так-то легко.
— Полагаю, вы выросли в Уитби, на побережье? — поинтересовался лорд Блэк, искусно отводя ее дальше от скопления вальсирующих пар.
Они танцевали теперь в глубине зала, где было значительно тише и к тому же удобнее вести беседу, чем, судя по всему, граф и намеревался заняться.
— Это так, — ответила Изабелла, предпочитая не распространяться на сей счет более необходимого для поддержания вежливого разговора.
Дядя предупредил, чтобы она не рассказывала слишком много о своей прошлой жизни. Маркиз постарался замять скандал, связанный с ее несчастной матерью, однако это вылилось в кругленькую сумму.
— Слышал, вы только в прошлом году переехали в Лондон, чтобы жить со своим дядей и кузиной, не правда ли?
— Вы правы, милорд.
— И это ваш первый сезон в свете?
— И снова повторюсь, все именно так, милорд. — Для отшельника он удивительно хорошо информирован.