— Пожалуйста, давай обойдемся без признаний. — Блейк предостерегающе поднял руку. Взгляд его упал на бумаги, лежавшие на столе. — Что это?
Джастин подошел к столу и ткнул пальцем в бумаги:
— Это способ обманным путем заставить Чарлза Эштона вести с тобой дела.
— А почему я должен вести дела с этим, сукиным сыном?
— Нам нужно кое-что из того, что у него есть. Ты вкладываешь деньги в новейшие технологии, а паровые машины высокого давления требуют стальных поршней, которые могут выдерживать высокие температуры. Единственная компания, которая производит в Англии такие поршни, это компания Чарлза Эштона и мистера Джейкоба Хоббса.
— Проклятие! Ни один из них не продаст мне добровольно эти поршни.
— Тебе — нет, но они продадут их предприятию «Иллюзия».
— А чья это компания?
— Это твоя новая дочерняя компания. Я уже разговаривал с твоими адвокатами. Все абсолютно законно.
— Твоя гениальность, Вудуард, никогда не перестанет восхищать меня! — Блейк громко расхохотался. — Я буду покупать нужное мне оборудование прямо под носом у Эштона. И название компании мне нравится. — Он потер пальцем подбородок. — Дай указание юристам, пусть действуют, но скажи, чтобы держали все в строжайшей секретности.
— Да, сэр. — Джастин в шутливом салюте коснулся лба указательным пальцем.
Всю следующую неделю время для Виктории тянулось черепашьим шагом. У нее складывался определенный ритм жизни, согласно которому на восходе она вместе с Блейком завтракала, а вечером ровно в семь они ужинали.
Кроме совместного ужина, Блейк настоял, чтобы она сопровождала его в течение дня, когда он верхом на лошади объезжал свои владения, навещал фермеров и изучал бумаги в библиотеке.
Из-за того, что Блейк часто работал дома, Виктория значительную часть времени проводила в библиотеке в окружении прекрасной коллекции книг, которые она тихонько читала, пока он зарывался в горы бумаг на столе.
Впрочем, Виктория часто лишь притворялась, что читает, незаметно наблюдая за Блейком из-под опущенных ресниц. Его внешность завораживала ее — из симпатичного юноши он превратился в красивого мужчину.
В лице не осталось и следа от мальчишеской мягкости. Тонкие черты лица, точеный подбородок и прямой взгляд синих глаз бросали Викторию в дрожь. Это был самый красивый мужчина, которого она когда-либо встречала, и непроизвольная физическая реакция на него не поддавалась ее контролю.
Временами Виктория так увлекалась наблюдением за тем, как он работает, что даже не знала, какую книгу держит в руках, и нисколько не удивилась бы, окажись, что она вообще держит ее вверх ногами.
Блейк как-то оторвался от бумаг, поймал ее пристальный взгляд и ухмыльнулся. Виктория быстро отвела взгляд. У нее появилось странное чувство, что он читает ее мысли.
Блейк представлял собой редкий тип мужчины, в котором сочетается мужская уверенность с готовностью к риску, к опасной игре. Такая комбинация легко может свести женщину с ума.
Виктория всегда считала себя практичной особой, но Блейк Мэллори, похоже, лишил ее способности рассуждать здраво. День ото дня в ней росло чувство разочарования, потому что Блейк не обсуждал вслух деловые вопросы, потому что она редко оставалась одна, и у нее не было возможности просмотреть его бумаги. Когда он встречался с Джастином Вудуардом, чтобы обсудить дела, ей разрешали удалиться.
Поведение Блейка раздражало ее все больше и больше. Он ни разу не вспомнил тех резких слов, которыми они обменялись во время первой поездки по поместью. Он был вежлив, что уже казалось подозрительным, и Виктория задумалась, не сменил ли он тактику. И все же он продолжал искать поводы, чтобы прикоснуться к ней, всегда оставаясь при этом галантным джентльменом.
Когда он выдвигал для нее стул за ужином, пальцы его ненароком касались чувствительной кожи ключицы в вырезе платья. Когда он провожал ее из комнаты, сжимал локоток. Когда подсаживал ее на лошадь — так, словно она весила не больше крупинки соли, — его крепкие руки прижимали Викторию к сильному телу и задерживались на талии.
Время, которое они проводили вместе, разбудило в Виктории ненужные воспоминания о детской влюбленности и напомнило о собственной чувственности.
Виктория не забыла его доброты по отношению к Мэгги и ее сыну Саймону. Блейка уважали в поместье, им восхищались. Это смягчило ее гневный настрой, так что теперь Виктория окончательно запуталась в своих чувствах к нему.
Она боялась потерять рассудок, постоянно размышляя над тем, как она переживет этот год. Она хотела ненавидеть его и безуспешно пыталась подавить свое девическое увлечение. И все же он притягивал ее, она видела, каким привлекательным мужчиной он стал.
Когда Виктории стало казаться, что скоро она сойдет с ума от отчаяния, Роузвуд навестила баронесса Девоншир.
Она вошла в гостиную и сразу обратила внимание на мертвенно-бледное лицо Виктории.
— Он так плохо обращается с вами?
— Я рада, что вы приехали, леди Девон, — одними, губами улыбнулась Виктория.
— Саманта, дорогая. Называй меня Самантой. — Она подошла к Виктории и коснулась ее плеча. — После ужина мы сможем поговорить.
Ужин прошел точно так же, как и в первый раз, когда она только приехала в Роузвуд. Много всякой изысканной еды, дорогие вина, гармонирующие с приготовленными блюдами и подчеркивающие их вкус.
После ужина женщины перешли в гостиную. Мужчины не заставили себя долго ждать, решив выпить свой портвейн, в присутствии дам.
Виктория стиснула зубы, когда Блейк с Джастином появились в гостиной: теперь ей вряд ли удастся поговорить с леди Девон наедине.
— Мы думали, вы задержитесь подольше, — с некоторым раздражением в голосе обронила она.
— Тебе нравится играть в карты, дорогая? — не обращая внимания на ее тон, весело спросил Блейк.
Виктория знала, что в обществе отмечается повальное увлечение азартными играми. Теперь каждая успешная вечеринка, бал или маскарад заканчивались в игровой комнате.
— Я знаю правила игры в вист.
— Замечательно. — С этими словами Блейк подошел к изящному столику, открыл небольшой ящик и достал колоду карт.
— Вист — моя любимая игра! — воскликнула леди Девон. — Но в ней требуется четыре игрока, двое против двух, поэтому мы редко играем. — Саманта встала, потирая в нетерпении руки. — Давайте сыграем: джентльмены против леди!
К столу придвинули еще два кресла. Джастин сел рядом с Викторией на диванчик, а Саманта с Блейком заняли кресла по другую сторону стола: Саманта напротив Джастина, Блейк напротив Виктории.
Блейк проворно перетасовал колоду, а леди Девон сняла карту. Потом он раздавал карты всем игрокам по часовой стрелке, а последнюю вскрыл и положил на стол.
— Черви — козыри, — объявил Блейк.
Саманта положила рядом с картами острый карандаш и клочок бумаги.
— А мне нечего поставить на кон, — сказала вдруг Виктория.
— Пожалуйста, простите, что мы поставили вас в неловкое положение, мисс Эштон, — сказал Джастин Вудуард. — Обычно мы делаем ставки. Но сегодня вечером можно сыграть просто ради удовольствия.
— Конечно, — согласилась Саманта.
— Забудьте про деньги, — коротко бросил Блейк.
И тут внезапная мысль пришла Виктории в голову. Она вздернула подбородок и посмотрела Блейку прямо в глаза:
— Предлагаю групповое пари между мной и Равенспером. Если выиграю я, то пятнадцать тысяч фунтов, весь долг отца, мои.
В гостиной повисла тишина, Джастин с Самантой повернулись к Виктории.
— Допустим, пятнадцать тысяч — твои, а каков будет мой приз, если я выиграю? — спросил Блейк.
Теперь головы Саманты и Джастина повернулись к Блейку.
Виктория коснулась рукой шеи, где сверкало бриллиантовое ожерелье. Это был подарок родителей, который они сделали ей, когда она только начала выезжать в свет. Вряд ли оно стоило пятнадцать тысяч фунтов, и все же вещица была изящная и дорогая. Виктории не хотелось с ней расставаться, но ее дрожащие пальцы уже прикоснулись к золотой застежке на шее. Она положила ожерелье на стол, взяла карту и бросила ее на стол.