Он кивнул, почувствовав к этой гордой, колючей женщине нежность и желание защитить ее. Они замолчали. Гриффин время от времени здоровался кое с кем, но не останавливался, продолжая вести Геро по зале.
— Вероятно, вы правы, — сказала она. — Брак по любви — это действительно прекрасно.
— Тогда почему довольствоваться меньшим?
— Любовь между мужем и женой может возникнуть и после свадьбы.
— Но может и не возникнуть.
Геро повела плечом — вид у нее был задумчивый.
— Все браки в какой-то мере азартная игра — пытаешься сделать разумный выбор, выбрать мужчину, который всем нравится, который добр и вышел из хорошей семьи.
— А в семье Рединг нет сумасшедших, так что за родословную можно не беспокоиться, — пробормотал он.
Геро наморщила нос:
— Вы бы предпочли, чтобы я вошла в семью, где в роду были сумасшедшие?
— Нет, что вы. — Гриффин пытался объяснить себе, почему ее хладнокровное решение выйти за его брата так его взволновало. Уж что-что, а сердечные дела Томаса его не волновали. — Вы сами признали, что брак по любви прекрасен. Почему не подождать такого брака?
— Я ждала. Я выхожу в свет уже шесть лет.
— И все это время вы искали подлинную любовь?
— Вероятно. — Геро пожала плечом, явно раздосадованная. — Или что-то похожее на настоящую любовь. Сколько, вы считаете, мне следует еще ждать? Месяцы? Или годы? Мне двадцать четыре. Я обязана выйти замуж, и выйти замуж должным образом. Я не могу ждать вечно.
— Обязаны… — повторил он. Это слово ему было неприятно, хотя мысль не нова. Разве все леди ее положения не обязаны сделать хорошую партию?
Геро покачала головой:
— Ждать, встречу ли я свою настоящую любовь в шестьдесят лет? Что, если я никогда не встречу? Нет никакой уверенности, что это произойдет. Вам бы больше понравилось, останься я старой девой, питая слабую надежду?
Гриффин с любопытством посмотрел на нее.
— Вы верите в одну-единственную настоящую любовь?
— Возможно, не в одну-единственную, но совершенно определенно во что-то похожее. Да, я думаю, что мы все способны влюбиться — даже сильно — и что где-то есть человек, который ответит на эту любовь. — Геро вдруг смутилась и сморщила нос. — Вы, разумеется, считаете разговор о настоящей любви глупым.
— Вовсе нет. Я твердо знаю, что романтическая любовь существует. Я наблюдал ее, в конце концов.
— И такой развратник, как вы, тоже мог бы потерять голову от любви к одной-единственной женщине? — Она спросила это совершенно серьезно.
— Возможно. — Гриффин повел плечом. — Хотя… чертовски неприятно попасть в такое положение.
— Значит, вы никогда не влюблялись?
— Никогда.
Геро кивнула:
— Как и я.
— Жаль. — Гриффин сжал губы, потом произнес: — Интересно, что это за ощущение? Быть одержимым страстью? Отдать все за единственного человека на свете?
Губы у нее дрогнули.
— Как романтично для развратника! Вы нарушили мое понимание об окружающем мире.
— Не обманитесь. Это моя внешняя оболочка, — весело заметил Гриффин. — Под ней скрыто животное.
Геро внимательно на него посмотрела, потом кивнула, словно пришла к заключению:
— Я едва ли смогу обмануться, учитывая обстоятельства нашей первой встречи.
Гриффин улыбнулся, скрывая разочарование.
— Но если вы настолько романтичны в отношении супружества, милорд, — сказала она, — то почему вы счастливо не женаты и не обзавелись дюжиной отпрысков?
— Я, миледи, верю в любовь, а не в идеальный брак. Быть привязанным к одной женщине на всю жизнь среди чумазых непосед? — Гриффин изобразил ужас. — Нет, я с радостью уступаю брачный статус со всеми причитающимися обязанностями моему брату.
— А если вы вдруг влюбитесь? — спросила она. — Что тогда, милорд?
— Ну, тогда, миледи, я пропал. Привольная холостяцкая жизнь будет уничтожена под корень супружескими узами и… нежной ручкой. Но… — он поднял палец, — …это, как вы сами указали, очень маловероятно. Моя единственная подлинная любовь, возможно, живет в далеком Китае. Она может быть девяностолетней старухой или двухлетней крохой. Я могу никогда ее не встретить в этой жизни и благодарю заранее за это Бога.
Его слова вызвали легкую улыбку у леди Геро, а его сердце вдруг часто забилось. Улыбка — искренняя улыбка, полученная от этой женщины, — была таким же подарком, как… обнаженное тело какой-либо другой. Что за странные у него мысли!