— Что, прости? — Мира переспрашивает, делая вслед за потянувшей её собачкой шаг ближе ко мне.
— А у тебя? — если не хочешь врать — задавай встречные вопросы. Освоил этот лайфхак давно. С Мирой работает.
— Мальтипу, — она отвечает с улыбкой, будто экзамен сдала на пятерку. — Сколько твоему лет? — говорить о них не вижу особого смысла, но Мире то ли правда интересно, то ли не может подобрать больше тем для разговора.
— Пять, — ляпаю первое, что приходит в голову, в ответ же получаю «ооо, какой взрослый».
— А вы часто тут гуляете?
— Нет. Случайно тут… — меня слегка раздражает то, что пес Вадима постоянно тянет. Наверное, раздражение проявляется и в тоне. Мира смотрит с опаской и делает еще один шаг ближе, потому что её псина пытается догнать.
Слишком настойчиво, как для девочки. А это вроде бы она.
Хотя… Под стать хозяйке.
— Жалко, а то могли бы встречаться иногда…
Мира снова ближе. Её даже ведет немного. Чтобы не упала — придерживаю за талию. Рука ложится, как влитая. Вспоминаю, что касаться её мне приятно. Особенно оголенной кожи над поясом джинсов. А еще приятно смотреть в глаза. Они красивые, глубокие, цвета океана. Сегодня она ещё и выглядит моложе — практически девочка.
Только все время морщит носик под звуки тявканья своей же собаки.
— Прибить не хочется? — я позволяю себе не очень деликатную шутку, Мира шепотом отвечает честное:
— Временами — очень.
Мы достаточно близко, чтобы я мог хорошенько рассмотреть её и вдохнуть аромат. Ненадолго мыслями даже возвращаюсь в вечер на выставке, и снова становится жаль, что тогда не срослось. А ещё гадаю, что будет, если предложить сейчас…
У собак в это время — какаято своя история общения. Слишком настойчивая «Лея» добивается внимания барбоса Вадима, который это внимание предпочел бы уделять кустам. Он пытается убежать, «Лея» — догнать, в итоге поводки планомерно закручиваются вокруг наших ног, заставляя Миру сделать ещё один шаг ко мне.
Самое время распутываться, но вместо этого я глажу ее кожу указательным пальцем, большим чуть ныряю под топ. Она не против, взгляд зажигается. В голове крутится: “Это прекрасно, Мира. Я тоже рад нашей встрече”.
— Как ты смотришь на то, чтобы… — я никогда не откладывал на завтра то, что хочется получить сегодня.
Миру снова захотелось. Но договорить не успеваю.
Со спину слышу громкое: «Марсель, нет!», произнесенное голосом Вадима, а потом такое же писклявое, как голос собачки Миры: «Лея!!!» изза её спины.
Мы опускает взгляды одновременно и замечаем, что Лея, кажется, умеет добиваться своего.
А ещё, я понимаю, что через пару месяцев нам придется пристраивать щенков Мириной мальтипу и "моего" черт знает чего, потому что пока мы с Мирой отвлеклись, наши собаки устроили случку.
Глава 6. Мирослава
Я наблюдаю за тем, как вереница бизнесменов, политиков и селебрити в идеально выглаженных костюмах, сшитых на заказ в дорогих ателье, подходят друг за другом к могиле и кладут охапки красных роз.
Это самая неприятная часть моей работы и, да, розы у меня давно ассоциируются не с романтикой, а со скорбью.
Пушин Петр Иванович скончался от инфаркта в возрасте шестидесяти трех лет. Год назад он нанял меня устроить похороны его жены, а теперь уже их дети связались со мной, чтобы я помогла достойно провести в мир иной самого покойного Пушина.
Эти похороны потянули на максимальный прайс. Удивительно, но и в нашем бизнесе прайсы тоже существуют. Оркестр. Скорбное пение. Лимузин-катафалк.
Я наблюдаю за результатами своей работы со стороны. Слежу, чтобы ничто не помешало людям попрощаться с дорогими им человеком достойно.
Обычно я не берусь за такое, но когда попадаются особо богатые клиенты, у них нет ни времени, ни желания заниматься самим организацией похорон. Поэтому за приличную сумму денег на выручку прихожу я. А их «благодарность» позже преображается в босоножки от «Селин», безделушки от «Пандоры» и в машину моей мечты.
Чтобы не впитывать чужую боль, я всегда стараюсь абстрагироваться от происходящего. Сегодня эта привычка играет со мной злую шутку, ведь я пропускаю приближение ко мне человека.
— Неожиданная встреча, — рядом со мной, плечом к плечу, останавливается мой Роман.
Мое тело напрягается от этого голоса. Романа Багирова здесь я увидеть никак не ожидала. Господи, что же делать? Куда бежать?