Ладно. Посмотрим хотя бы, какова его реакция на годовое жалованье, которое она заплатила ему за десять минут работы. Похоже, сейчас она это выяснит.
Судя по воинственному блеску глаз, подмеченному ею, когда он подошел ближе, Эмитист достигла своей цели унизить Нейтана, указав ему на разницу в их социальном положении точно так же, как он сделал с ней десять лет назад.
Только он не собирался удалиться и плакать, пока не иссякнут слезы, как сделала она. Нейтан выглядел так, словно собирался взять реванш за оскорбление.
Что ж, пусть попробует. Ей было просто интересно, как далеко он сможет зайти. Вот и все. Она уже не какая-нибудь дебютантка с распахнутыми глазами, готовая верить льстивой болтовне и туманным обещаниям. Она практичная деловая женщина.
И она никогда и ни за что не позволит ни одному мужчине взять над ней верх.
Возмущение гнало Нейтана вперед через многолюдное кафе прямо к ее столику. Как она посмела послать к нему своего любовника со всеми этими деньгами?
Как он и ожидал, француз держался покровительственно. Единственное, что удивило Нейтана, — так это его ранний приход к нему. Если бы мисс Делби лежала в его постели, никакая сила не смогла бы вытащить оттуда Нейтана в такой безбожно ранний час.
Если бы он знал, что, открыв дверь, столкнется нос к носу с французом, а не с одним из своих соседей, то и близко не подошел бы к двери.
А если бы он не был таким сонным, то не взял бы из этих денег ни единого су. Однако только после того, как monsieur Le Brun отвесил ему свой издевательский поклон, и дверь за ним закрылась, Нейтан открыл кошелек и увидел, как велико оскорбление, нанесенное ему этим человеком.
К несчастью для себя, француз выдал, кто он такой. В тот момент, когда он кланялся, Нейтан вспомнил, почему его лицо кажется таким знакомым. И вот теперь Нейтан был во всеоружии, чтобы, если понадобится, максимально затруднить его пребывание в Париже.
Он явился сюда, чтобы сделать свое предупреждение.
Пусть убирается из города, иначе Нейтан прокричит про его тайну так громко, что будет слышно на самой высокой крыше.
Однако какая склонность к секретам у этой парочки Хотя Эмитист, похоже, больше не пыталась скрывать свой. Доказательство того, что она лгала ему десять лет назад, сидело рядом с ней за столиком и с восхищенным выражением лица ковырялось в своей чашечке с мороженым. Ее маленькие ножки аккуратно стояли на верхней перекладине стула. Девочка сосредоточенно радовалась этому простому удовольствию с искренностью подлинной невинности.
Нейтан сдернул с головы шляпу и провел рукой по волосам. Эта девочка была не просто «каким-то незаконнорожденным ребенком». С тех пор как он узнал о ее существовании, она выросла и превратилась в настоящего маленького человека.
Софи заметила, что Нейтан смотрит на нее, и с нескрываемым любопытством уставилась на него в ответ.
Он не находил никаких черт мисс Делби ни в лице девочки, ни в цвете ее волос или глаз. Должно быть, она походила на своего отца.
Ее отец. Нейтан резко втянул воздух.
Конечно, у ребенка был отец. Десять лет назад гнев с такой силой захлестнул Нейтана, что он не мог думать ни о чем, кроме того, как мисс Делби обманула его. В тот вечер, когда Филдинг сообщил ему, что слышал, будто у мисс Делби есть незаконнорожденный ребенок, Нейтан почувствовал себя так, словно его ограбили, угрожая дулом пистолета. Эти слова стоили ему всей жизни. Дом в деревне, дети, которых он уже представлял себе играющими в саду, где среди опавших плодов бродят цыплята. Все исчезло в мгновение ока. Нейтан не мог думать ни о чем, кроме собственной потери.
Но ребенок не мог появиться сам по себе. Там был мужчина. Мужчина со светлыми волосами и голубыми глазами.
И без всякой совести.
Проклятие. Мисс Делби было семнадцать лет, когда Нейтан начал понимать, что влюблен в нее. Значит, ей было не больше шестнадцати, когда… когда какой-то негодяй соблазнил ее и бросил. И, видимо, он нисколько не заботился о своем потомстве, раз ей пришлось торговать своим телом.
Нейтан снова взглянул на ее любовника. Его злость с поразительной быстротой переключалась с одного участника драмы на другого.
Взять хотя бы ее родителей. В том сезоне они впервые привезли Эмитист в Лондон. Они должны были обо всем знать. Она не могла скрыть от них появление ребенка. Наверняка это они велели ей притворяться невинной. В том возрасте и после того, через что ей пришлось пройти, она не посмела ослушаться их. К тому же правильно воспитанные дочери не должны перечить своим родителям.