– Останови же их! – призвала я к голосу разума у Аарона, но он лишь с досадой поморщился.
– Я же предложил им решение. Почему бы нам не попробовать вдвоём…
Проклятье! Он просто клинический идиот.
Скоро точно гости услышат. Хоть музыка и заглушала шум с улицы, но не было гарантий, что кто-то не будет проходить мимо, как шла я, или просто не выйдет в сад подышать воздухом.
Я попыталась осторожно разнять разъярённых фурий, но не вышло. Мать лягнула меня каблуком в коленку, а Милли назвала дрянью.
Спасла нас всех досадная случайность. Матушка наступила на собственный подол и свалилась в близлежащие кусты, застряв там едва ли не кверху ногами. Я отметила, что куст мне жалко, а вот Адалин не очень. Кустики обошлись мне в приличную сумму, а ещё они были аккуратно острижены по местной моде, за что тоже пришлось заплатить. Видимо, дочь я была так себе, поскольку матери помогать не поспешила. А та зацепилась тканью за тонкие веточки и не могла выбраться.
Милли стояла яростно глядя то на своего новоиспечённого муженька, то на копающуюся в кустах Адалин.
– Милли, пойдём выпьем водички? – осторожно предложила я. – Я помогу тебе привести себя в порядок. Скоро Берти придёт, негоже, чтобы он видел тебя в таком неприглядном виде.
– Бертрано здесь? – ахнула она, и тут же поморщилась, придерживая живот. – Скорее! Я должна выглядеть, как королева. Аарон, за мной! Хватит глазеть на эту курицу!
Аарон не спешил помогать Адалин, потому что с интересом наблюдал, как она корячится в листве куста, а её юбка, зацепившаяся за ветви, задирается выше и выше, обнажая всё новые сантиметры стройных ног в тонких чулках.
– Милли, думаю, Берти идёт, – я сделала вид, что с беспокойством смотрю в окна.
– Ах! – затравленно выдохнула она, поправляя растрёпанные волосы.
Глаза бывшей подруги заметались. Было видно, что она боится оставлять Аарона с Адалин, но в тоже время ей не хочется, чтобы принц видел её в таком неприглядном виде. Она всё ещё не теряла надежды, что он одумается и возьмёт на содержание её и ребёнка. Но ведь и Аарона упускать не хотела.
– Пойдём, быстро поправим мне платье и причёску, – Милли сама схватила меня под руку и поволокла прочь.
Я мягко задала направление, чтобы мы шли туда, куда было нужно именно мне, а не в уборную.
– Я знаю укромное местечко, – пояснила блондинке.
Когда мы вошли в особняк, сразу послышались голоса гостей и лёгкая музыка. Я увидела Кэтти, которая стояла неподалёку в маскарадной маске. Я сразу узнала её хрупкую крошечную фигурку. Принцесса-свинопаска сразу смекнула, куда я веду Милли и едва заметно кивнула мне, давая понять, что сделает то, что от неё требуется.
Я повела Милли обходными путями, чтобы никого не встретить, и никто не отвлёк нас от нужного маршрута.
– Проходи, – я подтолкнула Милли к двери, которая находилась прямо за залом, где отдыхали сейчас почти все приглашённые на открытие гости.
Она прошмыгнула внутрь – в полутёмную комнату – и тут же плюхнулась в кресло, потребовав зеркало. А потом принялась поправлять волосы, которые едва не вырвала Адалин.
Приглушённо играли музыканты. Я незаметно осмотрела иллюзию, которую наложил артефакт на лжестену. Занавеса не было видно, казалось, будто это обычная стена. Даже картина висела для пущей убедительности.
– Моя жизнь – сущий кошмар, – принялась жаловаться бывшая подруга. – Меня мучает токсикоз и помогают только лошадиные дозы зелий. Я не могу посещать приёмы из-за Аарона. Его долги нас в могилу сведут. Его ищут бандиты по всей столице! И меня, как его жену, тоже! Хотя бы сюда я смогла прийти и развлечься… никто не знает, что мы в «Драконьем сердце»…
– Сочувствую, – пробормотала я не слишком искренне, но Милли и не заметила, она всё продолжала своё нытьё:
– Берти так и не даёт денег! Никто мне не помогает. Ты одна спрашивала эти пару месяцев, как у меня дела. Присылала мне эти дебильные книжки для беременных.
Я действительно пыталась сделать так, чтобы Милли мне доверяла. И чувствовала себя свободно в моём обществе.
– Надеюсь, тебе нравится у нас? Красиво? Приём шикарный? – я глуповато улыбнулась и захлопала глазами.
На лице Милли появилась лютая зависть, она даже не подумала её скрыть:
– До сих пор не пойму. Как тебе это удалось? Ты же такая тупая… но видать везучая.
Я отвернулась и незаметно достала один прибор, который купила ещё пару месяцев назад в том же магазине, где и чудесный фотоаппарат, уже один раз несказанно выручивший меня. Положила небольшую коробочку на столик и прикрыла спиной, готовясь в нужный момент её активировать.
За стеной смолкла музыка. Значит, Кэтти сделала то, что от неё требовалось.
– Я скоро стану очень богатой, – принялась хвастать я, зная, что это выведет Милли из себя. – Уверена, меня примут во дворце! И даже те, кто сегодня отказался прийти на приём, больше не будут воротить нос, ведь я очаровала всех!
– Тебя? Примут во дворце? Тебя выгнали, как паршивую овцу! – огрызнулась «подруга», хватая стакан с водой, который я принесла для неё.
– Даже то, что я разведёнка, обернулось в мою пользу, – улыбнулась я во все тридцать два зуба.
Мне очень хотелось перестать изображать дуру и стукнуть Милли чем-нибудь тяжёлым, но я держалась.
– А знаешь, что говорят? – зашипела она, как змея. – Говорят, ты всякое болтаешь про Аарона. И над нами теперь потешаются! Смеются над женой Главы Тайной Канцелярии. Возле наших покоев во дворце просто вереница старух! Они все покрасились в рыжий цвет!
Вот мы и подобрались к самому больному.
– А, ты про то, что у Аарона грустная висюлька? И ему нравятся дамы в возрасте… – я возвела глаза к потолку, будто бы что-то припоминая. – Но я думала, что все в курсе…
– Какая же ты идиотка! Лучше бы ты тогда сдохла в тот злополучный день! – Милли вскочила на ноги, сжав руку в кулаки. – Мир стал бы чище.
Я повернулась и незаметно активировала прибор. Он подмигнул мне голубоватым светом, давая понять, что работает.
Фух.
Ну поехали.
– Про какой злополучный день ты говоришь? – почти пропела я, скрывая улыбку.
– Да про тот самый, когда тебя выслали в «Драконье сердце»! Ты же полную кружку яда вылакала, идиотка! – процедила Милли.
– Яда? Ты что пыталась меня отравить? – в притворном ужасе я приложила руку к груди.
– Дура… какая же ты дура… – процедила Милли, едва не топая ногами. – И как у тебя идиотки всё могло сложиться лучше, чем у меня! Конечно, пыталась! Я до сих пор не понимаю, как ты не сдохла где-нибудь в канаве после той ударной дозы, которая была в чае.
В том то и дело, что бедняжка Мари умерла… невинная и робкая душа, которую все гнобили, покинула этот мир из-за подлости так называемой «подруги». Мариэлла так и не успела познать радости этой жизни.
– Уж не тот ли самый яд ты подсыпала карликовым единорогам Всеотца?
– Я тебе говорила – не смей обвинять меня. Не смей болтать об этом, иначе пожалеешь. Тем более последние остатки яда, которые у меня были, я зарыла на заднем дворе особняка Аарона. Никто его там не найдёт и не свяжет со мной.
– Но ведь это сделала ты! Почему я должна молчать? – возмутилась я. – И ты подкинула мне склянку с ядом.
Я ожидала, что «подруга» будет осторожнее. Что её будет сложно разговорить. Но гормоны и моя мать сделали своё дело, Милли несло. Хоть какая-то польза была от Адалин.
– А что по-твоему нам с Аароном оставалась делать? Ты всё равно никому не нужна. А Аарон заключил договор…
– Знаю! – громко выпалила я, прерывая её. Я не хотела, чтобы имя брата звучало сейчас. Не хотела впутывать его, хоть он отчасти и стал виновником некоторых моих проблем.
Но выходит, Аарон всё знал? Хоть мне было и плевать на бывшего, но стало крайне неприятно. Я перестала злиться на него в последнее время… но, видимо, зря.
– Вы бы просто не получили деньги… вот и хотели убрать меня в сторону. Но ведь можно было просто развестись… – пробормотала я. – Зачем так жестоко?