Наложив тёплый компресс и наказав дрогончику сидеть смирно, я вышла, чтобы привести в порядок себя. Грейс посеменила за мной, причитая, что маленький сорванец разнесёт всю кухню.
– Это проверка, – ответила я на её причитания. – Я почти уверена, что он понимает меня.
Грейс лишь покачала головой:
– Странная вы, леди Эванс. Все знают – шкуры дрогонов только на сапоги и годятся. От самих зверей проку никакого! Вредители!
– На них часто охотились? – уточнила я, входя в комнату для купаний.
Когда-то она была роскошной, о чём свидетельствовала огромная белая ванная, стоящая посреди комнаты, изящный резной комод и зеркало, оставшиеся с лучших времён.
Но золотистая плитка давно протёрлась и посерела, штукатурка с потолка кое где отвалилась. Так что купальня полностью вписывалась в антураж особняка.
– Воду таскать не надобно, – пояснила Грейс, открывая краник в ванной. – Это чудесное магическое приспособление позволяет греть её! Осталось ещё со времён, когда ваш отец захаживал. Порой ломается, но Перси чинит.
И действительно, из старенького крана, который явно много раз латали, потекла горячая вода. В чём я и убедилась, смочив в ней пальцы.
– Чудесно! – искренне восхитилась я, предвкушая долгожданное купание. – У тебя не найдётся чистого платья или чего-то подобного?
Я не хотела признаваться, что платья Мари мне не по вкусу. Снова натягивать на себя клоунские одеяния я не собиралась.
– Если будет угодно… конечно, принесу. Дочки моей платье вполне будет вам впору.
Значит, в доме есть и другие люди. Нужно будет завтра познакомиться.
Грейс ушла за платьем, оставив рядом кусок мыла и какой-то крошечный пузырёк. Понюхав содержимое пузырька, я поняла, что это розовое масло.
Я решительно взяла кусок мыла, подошла прямо к ванной и принялась оттирать лицо тёплой водой, предварительно намылив шею, щёки, лоб и даже глаза.
Пришлось зажмуриться, чтобы не щипало. Но а что мне оставалось? Вряд ли кто-то предложил бы мне в этом мире средство для снятия макияжа.
По белой ванной потекли цветные ручейки. Спустя пару минут я разлепила веки, глаза слегка щипало, но мне не терпелось посмотреть на себя настоящую. Я бросилась к зеркалу и остановилась прямо перед ним.
Белое, не тронутое загаром, личико Мариэллы было милым.
Большие зелёные глаза, слегка вздёрнутый озорной носик, покрасневшие щёки после мыла и горячей воды, россыпь мелких, почти незаметных веснушек.
Вряд ли она, то есть теперь я, была красавицей, но абсолютно точно обаятельной и вполне могла бы привлекать к себе внимание, если бы могла правильно подать себя. Я распустила длинные рыжие волосы. Они доставали до самой талии. Красота!
Да, девушка была слегка полновата, но это не сильно портило её. Но для меня точно было в новинку.
Я всегда была тощей. Кожа да кости. Что уж тут говорить! Я часто недоедала, денег было немного. Могла неделю сидеть на пачке самой дешёвой гречки и недорогих сосисках. Есть раз или два в день для меня было обыденностью. А не ужинала я практически никогда, разве что когда Славик…
Так! Я одёрнула себя. Лучше сейчас об этом не думать.
Пощупав себя за пухлые бока, скрытые массивным платьем, я подумала, что месяц-другой на здоровой еде решат проблему.
Маришка Пухляшка!
Я хихикнула.
Вот так детское прозвище. Видимо, очень уж любила девочка сладости.
Решив поскорее отмыться, я стянула с себя ужасное платье. Не без проклятий и кряхтения. Даже случайно оторвала где-то пуговицы или крючки… не разобралась.
Вода уже набралась, и я опустилась в горячую воду, предварительно капнув туда розового масла. Буквально пару капель.
Меня окутало приятное расслабляющее тепло. А аромат стоял такой, что мне показалось, будто мне пять лет и я в деревне. И вокруг цветут розы, жарит летнее солнышко. Как же приятно…
– Леди Эванс! – выдернула меня из полузабытья Грейс, которая успела войти. – Вы сами смогли раздеться? Даже не подождали, чтобы я помогла вам помыться?
Мыть?! Меня?!
– Я что немощная? – возмутилась я, но тут же прикусила язык.
Блин! Не стоит забывать, что я больше не Машка. Конечно, прислуга должна помогать леди раздеться и принять ванну.
Я надеялась, что память Мари мне будет потихоньку возвращаться, а то тяжко придётся.
– Знаешь, Грейс. Давай я сама, – попыталась отмазаться я, прикрывая рукой грудь. – Я справлюсь, правда.
– И намылиться сможете? – с подозрением спросила Грейс, окидывая меня испытывающим взглядом.
Вот так дело – намыливаться самой! Я едва сдержала насмешливое хмыканье.
– Смогу, – уверила я женщину.
– Вот одёжка, платьице не такое, как вы привыкли, но чем богаты… и ещё кое-что.
– Да?
Грейс достала из передника лист бумаги.
– Пришло письмо в "Драконье сердце" на ваше имя. От вашей матушки. Мы ж не знали где вы, леди Эванс! Отправить вам не могли! Вот оно и ждало своего часа. Я вспомнила и вот… кладу сюда, – она опустила лист бумаги сверху на аккуратно сложенное платье, а затем развернулась и вышла.
Так-так.
А вот это уже интересно.
Я, сгорая от нетерпения, быстро намылилась куском вкусно пахнущего мыла. Шампуня не было, поэтому пришлось волосы мыть им же. Ну я и намучилась… Причёски в этом мире скрепляли явно не лаком для волос, мытьё локонов заняло как минимум полчаса.
В конце, пулей выскочив из ванной и обмотавшись стареньким серым полотенцем, я бросилась к письму и слегка влажными руками развернула конверт.
Буквы были чужими, но, к моему удивлению, я прекрасно понимала, что написано. Может, тоже самое было и с местным языком? Я ведь как-то общалась с людьми.
Письмо гласило:
«Моя милая Мари. Пишу тебе из солнечной Велиньёллы, храня в сердце надежду, что у тебя всё чудесно. Мы с Роберто прекрасно проводим время, катаемся на гондолах, едим вкусную…»
– Бла-бла-бла, – пробормотала я под нос, пробегая глазами не слишком интересующие меня подробности жизни матушки.
И вот!
«…Чуть не забыла! Рада тебе сообщить, что твой несносный отец наконец-то нашёл время на встречу со мной. Как я тебе и обещала, он торжественно поклялся, что найдёт тебе супруга в течение месяца! Разве не чудесно?
Боюсь, что не смогу присутствовать на свадьбе. Мы с Роберто отправляемся в кругосветное путешествие! Наверное, тебе интересно откуда деньги? Ведь Роберто младший сын и ему всего двадцать один, и он не успел заработать…»
– Кхм, – чуть не подавилась я.
По моим прикидкам Мари было чуть больше двадцати. То есть её матери сорок или около того. Вот эта прыткая женщина! А если окажется, что Роберто младше меня? Будет больше общих тем для разговора? Я усмехнулась.
«… Знаю, что «Драконье сердце» всегда тебе нравилось, моя кроха. Ты так резво бегала по зелёным полям и лугам, объедалась ягодами… На глаза набегает скупая материнская слеза, когда я снова окунаюсь в эти воспоминания. Но ностальгия быстро проходит, потому что перед глазами тут же возникает вечно недовольное лицо твоего батюшки, чтоб у него драконий хвост отсох! И не только хвост!
Ах, на чём я остановилась? В общем, я оставляю «Драконье сердце» тебе в приданое. Больше у меня ничего и нет, кроме денег. А они нужны нам с Роберто, чтобы на что-то жить, сама понимаешь.
У владений есть небольшое обременение. Владелец соседних земель предложил мне кругленькую сумму, но я отказалась, потому что думала о тебе, моя Маришка! Я сделала ему другое предложение. Мы с ним заключили договор, согласно которому он в течение нескольких месяцев выплачивал мне кругленькие суммы за «Драконье сердце». На них мы с Роберто и укатили. Но не волнуйся, я схитрила и не брала последнюю сумму. Так что владения по-прежнему твои.
Ах, моя крошка! Ты всегда была так далека от подобных дел, впрочем, как и я. Поэтому вряд ли что-то поймёшь. Просто положись на своего мужа. Уверена, он будет богат и решит проблемы с выплатами. Юрист сказал мне, что достаточно просто не брать последний платёж за владения и вернуть соседу ту сумму, которую я позаимствовала, чтобы поехать на отдых. Просто положись на своего мужа, и всё будет в порядке. Документы я оставила своему юристу и наказала ему отдать их только твоему мужу. С огромной любовью, твоя матушка. Целую в обе щёчки, моя крошка».