— Ничего себе заявочка, — возмущается она в трубку. — Вообще-то, я ожидала, что ты сам позвонишь с утра. Дай угадаю, ты проспал и валяешься в кровати?
— Нет. Я в кофейне с очаровательной девушкой, которую только что спас от смерти.
На там конце слышится возмущенное сопение.
— Так, ты опохмеляешься что ли? Опять пьешь? С утра? Или послушал меня и решил начать новый роман?
— Я серьезно, Стейс, — резковато отвечаю я, поворачиваясь спиной к Руслане, заметив на себе ее вопросительный изучающий взгляд. — У тебя что-то срочное?
— Алекс, ты вообще-то неблагодарная свинья. Знаешь об этом?
— Ты мне расскажи. Ты же за этим звонишь, — с сарказмом бросаю я.
— То есть ты помнишь, как вчера в клубе я вытащила тебя абсолютно голого из приват комнаты и, прикрывая пальто, отвезла на такси домой?
Черт… Я так и знал, что не просто так не смог найти одежду. Но хотелось верить, что Риз забрала ее, чтобы отнести в химчистку. Такое раньше случалось, если перебрав, меня… Неважно.
— Что я делал в приват комнате? — хмурюсь я, безуспешно напрягая память.
— Спал, — отвечает Стейси.
— Спал!?
— Да. На красном диване голый, как младенец. Понятия не имею, кто и куда забрал твои штаны, и что там вообще происходило, пока меня не позвали секюрити клуба, предложив убрать моего приятеля, если я не хочу, чтобы они выкинули тебя голого на улицу.
— Прости, детка, — со стоном выдыхаю я. — Чистый лист. Вообще ничего не помню.
— Ты можешь хотя бы иногда быть серьезным? Ты преподаватель Колумбийского университета, писатель, мать твою. Если тебе насрать на твою репутацию, то мне нет.
— Стоп. Мы пили вместе, — вместе напоминаю я, пытаясь защищаться.
— Но разными тарами, Алекс. Я предупреждаю в последний раз. Или ты берешься за ум, или я от тебя ухожу.
— Черт, нет. Я погибну без тебя. Ты не можешь меня бросить… — жалобным голосом тяну я. — Стейси, я завяжу.
— Я сто раз это слышала. Утром мне звонил Стив Клейтон, режиссер. Он спрашивал, не хочешь ли ты подумать над продолжением «Lаst Viсtim».
— А какое там может быть продолжение? — с нотками раздражения спрашиваю я.
— Не тупи, Алекс, — фыркает Стейси. — Канал Shоwtimе готов снять сериал по мотивам романа.
— Мы уже это проходили, — скептически отвечаю я. — Четыре года назад сняли три серии, и сериал заглох.
— Черт, ты мня слышишь? Это Shоwtimе, малыш, который снял Борджиа, «Декстер» и «Блудливая Калифорния». От тебя требуется только сотрудничество со сценаристами.
— Я оставил эту историю, Стейси, и не хочу к ней возвращаться.
— Никто и не просит. Им нужен костяк сюжета, главные герои, а события они напишут сами.
— Нет, — резко отвечаю я.
— Ты идиот? — практически кричит на меня Риз.
— Стейси, или я пишу сценарий, или сериала не будет.
— Но ты не способен сейчас писать! — безжалостно бросает она мне.
— Откуда тебе знать, мать твою? — свирепею я.
— Ты не можешь вспомнить, где потерял свои брюки, Алекс, и кого трахал вчера. О чем ты способен написать?
Внезапная догадка заставляет меня рассмеяться.
— Ах, ты сучка. Ты специально меня провоцируешь. Знаешь, на что надавить, да?
— Я твой агент уже много лет, Алекс, — произносит Риз, и по интонации я ощущаю, как она улыбается. — Это шанс для тебя. Не просри его, прошу.
— Мне нужно подумать, — почти сдаюсь я.
— Они дали тебе время до Рождества. После праздников мы должны дать ответ. Поговори с Анной. Она плохого не посоветует.
— А причем тут она, Стейси? — чувствую, как угасшее раздражение возвращается снова.
— Мне не нравится то, что с тобой происходит с тех пор, как вы расстались.
— Сейчас не время и не место обсуждать это, Стейс. И несколько лицемерно звучать твои слова с учетом того, что ты спала со мной еще до того, как Анна забрала детей и уехала.
— Таких, как я у тебя были десятки, Алекс. Вряд ли дело во мне. Обещай подумать.
— Созвонимся позже, я должен вернуться к своей спасенной… — поворачивая голову, я смотрю за столик, за которым пару минут назад сидела Руслана, но ее там нет. Может, вышла в дамскую комнату?
— Эй, Алекс?
— Извини. Потом поговорим.
Отключаю вызов и убираю телефон в карман, бегло оглядывая помещение кофейни. Возвращаюсь за столик, но не сажусь, понимая, что меня впервые в жизни жестко кинули. Вряд ли она пошла попудрить носик, забрав с собой верхнюю одежду. Мысленно выругавшись, надеваю пальто и выхожу на улицу.