— Ловлю тебя на слове, братишка. — Коннор проскользнул в комнату. Он стоял, словно неуверенный, как его встретят. Это был единственный раз, когда она видела, что он выглядит уязвимым, но в этот момент, девушка не могла не подумать, каково для него было оказаться бедным ребенком на стипендии среди невероятно богатых детей.
Он пришел. Она не могла не улыбнуться. Она знала, что он не сможет сопротивляться соблазну выяснить, что на самом деле было на этой SD-карте. Эверли подошла к нему вплотную и обняла.
Коннор на мгновение застыл.
— Я не уверен, что знаю, как теперь себя вести.
Габриэль наконец-то рассмеялся.
— Уступи. Она хочет, чтобы ты был частью семьи, а Эверли всегда получает то, что хочет.
Дэкс ярко улыбнулся.
— Друг. Рад тебя видеть.
Нерешительно Коннор обнял ее в ответ.
Минуту спустя она отошла, чувствуя, как обстановка в комнате немного разрядилась. И ей было ненавистно думать, что сейчас она все испортит.
— Я расшифровала дневник.
Она обнаружила, что дневник был зашифрован на русском, а потом закодирован. Когда она сложила всю информацию по кусочкам, то обнаружила лишь одно — отсканированную рукописную книгу. Она работала над расшифровкой всю неделю, а потом передала ее надежному переводчику с русского.
— Я переслала вам копии перевода. Дневник начинается спустя почти год ее пребывания в семье Хейсов. Она пишет о том, насколько счастлива и как сильно любит Зака. — Эверли хотела бы остановиться на этом. Ей было жаль, что она не может оставить остальное не озвученным.
— И? — Зак приподнял бровь, как будто знал, что за этим последует.
— В какой-то момент она упоминает, как была напугана, когда директор школы пришла к ней и сказала, что её пристроили в одно место. Она пишет об ошибке, которую совершила, о том, как опозорила школу. По-видимому, директриса сказала, что работа на посла может все исправить. Все немного загадочно, но она пишет, что работа — единственный способ защитить что-то, что мы не можем расшифровать. Переводчик думает, что она говорит о защите ее собственной жизни. Думаю, кто-то ей угрожал.
— Черт. — Выругался Роман, покачав головой. — Ее школа? Только не говори, что эта была школа фонда.
— Прости. — И именно здесь начинался настоящий скандал. Все началось с того дня, когда бедной русской девочке сказали, что пришло время приниматься за работу.
— Черт. Зак, тебя вырастила девушка, которую продали в рабство, — сказал Дэкс охрипшим голосом.
— Вопрос в том, знали ли об этом твои родители? — поинтересовался Габриэль.
— Я бы не стал списывать их со счетов. Так это все только чтобы опозорить меня? — жестко спросил Зак. — Помешать в следующем избирательном цикле?
— Я намерен это выяснить, — мрачно ответил Коннор. — Думаю, Наталья жива.
Все замерли.
— Она в России? — спросил Роман.
Коннор покачал головой.
— Она приехала в Штаты пятнадцать лет назад по визе и исчезла. Я думаю, она все еще здесь, и Лара Армстронг знает, где ее найти. И я это выясню, Зак. Я не позволю ей использовать это, чтобы подставить тебя.
Коннор уселся рядом с Заком, Дэксом и Романом. Началось планирование.
Для Эверли это было сигналом уходить.
Она шагнула к двери, когда Габриэль догнал ее.
— Эй, ты не уйдешь без поцелуя, — сказал он, касаясь губами ее губ. — Ты вообще не должна уходить. Ты в деле, детка.
Но некоторые вещи были только для мальчиков. Она выполнила свою часть и была счастлива заняться другими делами.
Она покрутила большое обручальное кольцо на пальце.
— Неа. Твоя сестра будет здесь с минуты на минуту, и мы собирались заняться планированием вечеринки в честь помолвки. Подсказка, надеюсь, тебе нравится Азия, потому что Сара на ней просто помешалась.
Он посмотрел на нее сверху вниз.
— Я люблю тебя.
Она больше не сомневалась. Он был ее мужчиной.
— Я тоже тебя люблю.
Эверли вышла, потому что иногда истинным джентльменам нужно немного времени наедине.
*
Глубокой ночью Коннор Спаркс с гудящей головой сидел перед компьютером.
Он почти потерял всех. Та ночь преследовала его в кошмарах. Когда ему, наконец, удавалось заснуть, он продолжал видеть тело Дэкса на полу и изрешеченных пулями Гейба и Эверли.
Он ненавидел это. Ему нужно абстрагироваться.
В глубине души он задумывался об этом — отдать Эверли русским, чтобы проследить за ними и сыграть в игру, для которой он был рожден. Если начальство когда-нибудь узнает, что он сделал, то, вероятно, посадит за решетку. Его бы определенно сожгли, отвергли и сделали бы с ним все другие вещи, которые произошли бы с агентом, который предпочел своих друзей стране, которой служил.