— Оральный секс. Это… неловко. Я прекрасно обойдусь и без него.
Он отстранился. Одна бровь поднялась в явном недоумении.
— Серьезно?
Она не могла себе представить, какова на вкус. Пару раз, когда она позволяла любовникам попробовать ее, были неловкими, и она еще помнила каково это.
— Да.
— Ну, а я люблю. Поверь мне, я планировал заполучить твой ротик на своем члене этим утром. Думаю, мне придется переубедить тебя. Я полагаю, что ты очень справедливая женщина и отплатишь мне тем же, как только я позабочусь о тебе.
— Мне правда не… не моя фишка, — она покачала головой.
Но он уже опустил голову.
— Как насчет того, чтобы ты перестала думать на нескольких минут? Я не знаю, что делали твои другие любовники, но я намерен убедиться, что тебе это понравится, — он потерся носом прямо над ее киской и сделал глубокий вдох. — Ты невероятно вкусно пахнешь. Как сладости и секс. Так чертовски хорошо.
Его язык обрушился на нее, и она не могла его остановить. Она не могла удержаться от того, чтобы взглянуть вниз и наблюдать, как он облизывает ее. Потом его рот накрыл ее киску. Тепло наполнило ее тело. Без колебаний. Без неуверенности. Габриэль точно знал, что делать, как и когда, чтобы она выгнулась, а с ее губ сорвался крик. Он двигался медленно и уверенно, но одновременно невероятно внимательно. Помогая себе пальцами, он открыл доступ своим зубам и языку, очень нежно и не торопясь наслаждаясь ею.
Она схватилась за простыни, удерживая себя от того, чтобы не схватить его за волосы. Но не потому, чтобы оттолкнуть, а, чтобы убедиться, что он не остановится. Он лизал и сосал, не оставляя без внимания ни одного дюйма. Когда его язык кружил вокруг клитора, она была уверена, что вот-вот умрет от счастья.
— Ты такая вкусная, Эва.
Звук имени, который слетел с его губ, испугал ее. Она была Эвой для тех людей, кого она любила. В ее голове имя прозвучало почти как ласка. Как правило, она предпочитала «Эверли». Прошлой ночью все было не по-настоящему. Тогда ее имя не имело значения. Сегодня утром она хотела большего. Она хотела, чтобы Габриэль называл ее настоящим именем, потому что хотела, чтобы он узнал настоящую ее.
Опасные мысли. Это было уже слишком. К тому же, насколько она знала, Габриэль был фактически женат, и у него было трое детей. Черт, эта мысль смущала. Она даже не знала его фамилию.
— Эй, расслабься, — его пальцы играли с ее киской, толкаясь вверх и потирая точку G. — Не думай, детка. Просто чувствуй. Дай мне еще пару часов. Останься со мной.
Казалось, что он хотел расстаться не больше, чем она. Эта мысль заставила ее вздохнуть, когда он снова опустил голову.
Его язык нашел ее клитор, и он снова сжал пальцы. Вдруг она совершенно забыла о боли. Все, что имело значение, это тепло и острые ощущения, искрящие между ними. Когда он взял ее клитор зубами еще раз и застонал, она с криком кончила.
Ее трясло, но он крепко держал ее, прижимая бедрами к матрасу и заставляя ее принять каждое ощущение, которое он должен был дать. Ее тело дрожало. Молния приятно потрескивали по венам. Все, кто остановился на этом этаже, несомненно, слышали ее экстаз.
После того, как пик был пройден, Габриэль скатился с нее. Ее тело обмякло, когда она спустилась с вершины… пока не увидела его на коленях над ней, достающего презерватив.
Он был удивительным мужчиной. Она могла смотреть на него весь день. На его пронзительные голубые глаза, квадратную челюсть, поистине восхитительную грудь и его тело. Она позволила взгляду скользнуть вниз на его пресс, подобные которому она видела только в журналах, и те мышцы на бедрах, добиться которых можно только спустя долгие часы в тренажерном зале. Он ловким движением раскатал презерватив, покрывая то, что должно было быть самым ненасытным членом, с которым она когда-либо сталкивалась. Не то, что она много их перевидала, но было трудно поверить, что кто-то другой мог сравниться с его выносливостью.
— Я думала, что мне нужно вернуть должок, — она не возражала. Теперь, когда он показал ей, какой прекрасной сделкой был оральный секс, она хотела бы знать, каков он на вкус.
Он нетерпеливо покачал головой, взявшись за широкую головку эрекции и прижавшись к ней.
— Нет времени. Нужно сейчас.
Он опустился на нее и вонзился в ее глубины, его губы захватили ее одновременно с членом, который делал это ниже. Она попробовала свои собственные соки возбуждения на его губах.
— Я не хочу, чтобы утро кончалось, — простонал он в ее рот.
Эверли тоже этого не хотела. Они могли бы остаться здесь в этом отеле. Они могли бы жить здесь и ничего не делать, только заниматься любовью, есть и пить. Какая прекрасная фантазия.