Гейб поднял голову. Великолепная блондинка с убийственными скулами быстро прошагала к гробу. Мэд нанял Тавию Гордон и хорошо ей заплатил, чтобы она стала его гуру по связям с общественностью. И он задал ей жару. Как мог судить Гейб, Тавия провела немало часов на ногах, туша пожары, которые был склонен начинать Мэд. Хоть и невысокая и слишком по-модному худая, именно так, как ему нравилось, она обладала тонким, аристократическим лицом. Без сомнения, у нее была некая ледяная красота.
Несколько раз он задавался вопросом, была ли она той женщиной, ради которой Мэд бросил Сару. Потому что где-то должна быть женщина. У Мэда всегда было так. Неужели его приятель так старательно работал над званием плейбоя, лишь бы отделаться от папарацци, чтобы его верная любовница не оказалось под огнем? Он задавался вопросом, мог ли Мэд пытаться защитить Сару, но, учитывая, как жестоко он вычеркнул ее из своей жизни… Гейб заскрежетал зубами. Он не мог сейчас об этом размышлять, или он подумает о мертвых очень плохо.
Присев на свое место, Тавия вытянула платок из сумки Gucci. Всегда, когда он ее видел, она выглядела идеально, но сегодня ее глаза были немного опухшими, а нос покрасневшим.
Вперед вышел пастор, и огромный орган начал играть заунывный траурный марш. Орган Mander, один из самых известных органов в Северной Америке, в настоящее время играл ради Мэддокса Кроуфорда. Ему бы понравилось.
— Эй, может, нам следует позвать сюда Сару? — спросил Роман, оглянувшись. — Похоже, что она одна.
О, она была не одна. Не в прямом смысле этого слова, но он не собирался упоминать о ее беременности кому-либо еще.
— Нет, мы решили сидеть отдельно. Таблоиды склонны игнорировать ее. И я бы хотел, чтобы так и оставалось.
Они бы не игнорировали его. Он пытался отмалчиваться, но смерть Мэда, скорее всего, приведет чертовы таблоиды в экстаз. Жизнь последнего из Кроуфордов подошла к закономерному завершению, отмечая конец целой эпохи.
Боже, когда же он стал таким чертовски старым?
Дэкс уселся на скамью.
— Почему здесь? Я никогда не думал, что у Мэда будут похороны в церкви. Всегда представлял, что, когда он отойдет в мир иной, мы устроим для него похороны Викингов в бассейне в каком-нибудь шикарном отеле в Лас-Вегасе. Серьезно, я видел, как сплетают эти аквапалки вместе, чтобы получился настоящий плот для его трупа. Было время, когда я думал, что сам его убью. Это было сразу после того, как он нанял тех шлюх, а потом кинул меня, и мне пришлось платить за нас обоих.
На лице Коннора мелькнула улыбка.
— Эти похороны подходят. Мэд никогда не хотел быть предсказуемым. Или мы могли бы устроить ирландские поминки. Но я не могу поверить, что он пожелал все это великолепие и пышность в доме Божьем.
Они не знали, что в глубине души Мэд на самом деле обожал все внимание со стороны репортеров и журналистов. Он смеялся, когда папарацци преследовали его вниз по Парк-авеню. Не было еще такого скандала, который бы не зажигал в нем искру. Он также испытывал глубокую преданность к истории. Своего рода.
Гейб фыркнул.
— Здесь состоялись похороны Джеки О. Вы же знаете, что он всегда думал, что должен был родиться Кеннеди. А так как этого не случилось, он решил превзойти ее в зрелищности.
Роман застонал.
— Тупица.
Коннор сделал глубокий вдох, очевидно, сдерживая смех.
— Он всегда думал, что был американским королем, вот ублюдок. Так ты произносишь большую речь?
— Нет. Так как Мэд спланировал все это веселье еще до своей смерти, он отдал эту честь другому. Его адвокат нанял звезду Бродвея, чтобы прочитать письмо, которое он составил при жизни. Ты можешь в это поверить? Придурок написал себе хвалебную речь и нанял победителя премии Тони, чтобы прочитать его.
Роман посмотрел вниз на скамью, давясь смехом.
— А я-то думал, что знал этого парня. Боже, Мэд был таким снобом. Я уже по нему скучаю.
— Священник собирается сказать пару слов, после чего по идее я должен был убедить Кристину Агилеру спеть трогательный гимн. Но этого не случилось. По-видимому, она занята своей личной жизнью и карьерой. Так Мэду придется довольствоваться новой дивой Мета. Она согласилась, но это дорого обошлось. Я проигнорировал его просьбу о танцовщице бурлеска и открытом баре в святилище, — Гейб закатил глаза, даже не спрашивая, о чем думал Мэд. Все, лишь бы удивить всех… — Хорошая новость заключается в том, что здесь не передают слово, и никому из нас не придется говорить. Мы можем остаться в тени.