– Джеффри, помолчи и послушай меня хоть несколько минут. Мне нужен деловой совет, и ты единственный, к кому я могу обратиться.
– Отлично! Думаю, я мастер давать деловые советы. Но мои советы личного характера заставляют женщин рыдать.
Она никогда раньше не замечала, какие у него безукоризненно белые зубы. Ясно, тайна зубоврачебного искусства, столь же дорогая, как частные школы и летние лагеря, в которых он бывал.
Нива распрямила плечи и вскинула подбородок.
– Сегодня мне звонили по поводу одного дела в Вест-Сайде. Трехэтажный дом на высотке.
– Трехэтажный? Ты имеешь в виду наследство Лолли Пайнс?
– Ты знал о нем?
– Да о нем все в нашем бизнесе знают. Мы сходим с ума, желая узнать, кому оно достанется. Я слышал, что у старой жабы нет наследников.
– Она сделала завещание. Я только что говорила с наследницей.
Симпатичная физиономия Джеффри просияла.
– Дело чистое?
– Похоже, что так. Лолли Пайнс оставила все своей ассистентке, некоей Кик Батлер. Она звонила мне и просила как можно скорее организовать распродажу.
– Потрясающе! – взвыл Джеффри, ударяя кулаком одной руки по ладони другой. – Папа знает?
– Еще нет. Мне хотелось бы сначала получить совет.
– Слушай, а не твой ли муж представлял Лолли Пайнс, как я где-то читал? Не удивительно, что позвонили тебе. Ну, ты и простофиля, подружка.
Смутившись, Нива опустила глаза.
– Ирвинг не должен иметь к этому отношения, Джеффри.
– Еще лучше, – улыбнулся он.
– Джеффри, ты знаешь о том, кого твой отец собирается уволить? То есть... нет ли меня в этом списке?
– Вот уж понятия не имею, Нива. Понимаю одно: когда пробьет час, придется делать большое кровопускание. А что? Ты считаешь, что тебя могут попросить?
– Не исключено. Все бывает. А мне нужно зарабатывать больше, чем здесь.
– Ясно. И...?
– Джефф, ты проводил для меня несколько аукционов. Если бы я сама решила этим заняться, какой суммой я должна располагать?
У Джеффа расширились глаза.
– Это зависит от ситуации.
– Это очень важно. У меня немного денег, совсем небольшая сумма, оставленная мне матерью. И меня очень волнует, что думает об этом твой отец. Вот мои самые главные проблемы.
– Откуда мне знать, о чем думает отец. Он просто помешан на тебе. Едва ли он уволит тебя, скорее он предпочтет, чтобы ты начала свое дело.
Настроение у Нивы немного улучшилось. Она не жалела, что доверилась Джеффри.
– Ладно, предположим, я получу благословение Обри. Хотя не хочу терять дружбу Обри, став его конкурентом. Так о каких первоначальных вложениях может идти речь?
Джеффри подтянул к себе лежащий на столе блокнотик и, сняв колпачок с массивной золотой авторучки, стал подсчитывать.
– Давай прикинем. Тебе придется дать объявление. С распечаткой я тебе помогу. Если не будет времени выпустить настоящий классный каталог, обойдемся без него. Сработает имя Лолли Пайнс. Тебе понадобится хороший текст; можешь воспользоваться мной, – сказал он, плутовски ухмыльнувшись. – Нужна секретарша – отвечать на звонки. Как оценщик может подойти мой приятель Сэл. Он мой должник. Тебе понадобится аукционист и временный штат для демонстрации предметов и организации продажи. Затем грузовики, грузчики, аренда складских помещений и торгового зала... хм. Все это не дешево, радость моя. Рассчитывай на... м-м-м... тысяч на пятьдесят. Конечно, ты должна убедиться, что там не мусор, и ты сможешь получить приличный доход.
– Пятьдесят тысяч? – Нива потерла переносицу. – Ты убиваешь меня, Джефф. Что я затеяла? У меня и половины такой суммы нет.
Не отрываясь от списка, Джефф надел колпачок на авторучку и улыбнулся.
– Я знаю, где раздобыть вторую половину. Возьми партнера.
– Ох, Джеффри, – устало сказала Нива, ощутив, что ее энтузиазм иссяк. – Не знаю идиота, который вложит в это деньги.
– Еще как знаешь!
К изумлению Нивы, Джеффри соскользнул на пол и встал перед ней на колени. Сжав ее руки, он умоляюще посмотрел на нее.
– Прекрасная, обожаемая, умнейшая леди! Могу ли я стать вашим партнером? – торжественно вопросил он.
Нива не могла удержаться от смеха.
– Вставай, Джеффри, – торопливо зашептала она, косясь на дверь.
– Разреши мне стать твоим мусорщиком. Бери мои деньги, пользуйся моим умом. Все это я впустую трачу на выпивку и машины.
– Смилуйся, Джеффри!
Высокий Джеффри неторопливо поднялся с пола, продолжая держать ее руки.
– Я совершенно серьезно, Нива. Мне необходимо воспользоваться своими знаниями. Кроме того, я испытывал сентиментальные чувства к Лолли Пайнс. В первый раз мое имя появилось в прессе в ее колонке. Она заприметила меня на вечеринке, куда я не хотел идти с дамой, которую толком и не знал. Я мечтал, чтобы обо мне упомянули в прессе. Давай же, девочка, подключи меня.
Нива осторожно отняла у Джеффри руки и посмотрела на него. По выражению его лица было видно, что он не дурачится.
– А что скажет твой отец?
– Мой отец завопит от радости, узнав что его беспутный сын наконец решил потаскать тяжести. Идем спросим его, а потом отпразднуем это событие за ленчем. Днем ты отведешь меня в этот дом, и мы хоть бегло посмотрим, что там такое. В любом случае компенсируем свои затраты и повеселимся.
Повеселимся, подумала Нива. Давненько с ней этого не случалось, и сейчас она решила, что ради маленьких радостей все же стоит жить.
У „Мортимера", как всегда, было полно народу. Нива правильно поступила, надев в это утро ярко-красный костюм. Пока они с Джеффри дожидались у входа Глена Бирнбаума, владельца маленького бистро на Лексингтон-авеню, который должен был усадить их, она видела, как на нее удивленно посматривают. „Мортимер" был тем местом, откуда по всему Манхэттену разносились слухи, и она не сомневалась: каждый думает, почему оказалась здесь миссис Ирвинг Форбрац с Джеффри Дансмором. Она узнала несколько знакомых, явно заметивших, что жена Ирвинга Форбраца пришла на ленч с симпатичным молодым человеком. Впрочем, это еще не повод упоминать о них в соответствующей колонке. Тем более, что они с Джеффри не сделали ничего, привлекающего внимание, и не собирались делать. Их связало дело. Блестящее, новое, восхитительное дело, которое пока оставалось их тайной.
Через несколько минут они сидели за столиком. Похоже, Джеффри, знакомый чуть ли не со всеми, хотел с каждым перекинуться словечком.
Заказывая бутылку шампанского, Джеффри бросил взгляд в сторону входа и тут же втянул голову в плечи и понизил голос:
– Там одна дама из „Курьера". Не поворачивайся. Она идет в нашу сторону. Я бы хотел сообщить ей о нашем замысле, если тебя не смущает... твой компаньон.
Нива улыбнулась, благодарная Джеффри за активное и вместе с тем предусмотрительное отношение к их совместному начинанию, в реальность которого она все еще не могла поверить.
– Это безумие, Джеффри, – зашептала она. – Как мы назовем наш альянс?
– Хм-м-м, к сожалению, я не имею права использовать марку „Дансмора", отец сочтет это нахальством.
– А я, разумеется, не хочу использовать фамилию Форбрац, – с гримаской неудовольствия заметила Нива. По выражению лица Джеффри она поняла, что его знакомая почти подошла к ним. – Скорее, Джеффри... какое шампанское ты заказал?
– При чем тут... да... да... „Моэ эт Шандон". А что?
– Галерея „Шандон", – выпалила Нива. Джеффри щелкнул пальцами.
– Отлично. Галереи „Шандон", пусть будет во множественном числе. Потрясающая находка!
Нива все еще улыбалась, когда Джеффри встал и поздоровался с кем-то у нее за спиной.
– Привет, радость моя, – весело сказал он. – Познакомься с моей партнершей.
Обернувшись, Нива увидела блондинку с чуть вздернутым носиком: та, улыбаясь, смотрела на нее сверху вниз.
– Нива, это Бэби Байер, она пишет для „Виноградинки" в „Курьере", – сказал Джеффри и обратился к блондинке: – Бэби, мы сотрудничаем вместе в галереях „Шандон"; познакомься, Нива Форбрац.
– Форбрац, – ровным голосом повторила блондинка, и улыбка исчезла с ее лица. – Редкая фамилия. Вы имеете отношение к Ирвингу Форбрацу?