Терранс пытался вспомнить нужное слово, а для этого требовалось время.
— Освободить? И в какой же срок? — наконец уточнил он, предчувствуя неладное.
Стюарт снова постучал по губе.
— Господи, да прошло уже почти три года. Честное слово, не помню.
— Стюарт?
— Два дня, кажется. Да, точно. Я дал им два дня. — Он неуклюже подъехал ближе. — Но выхода не было. Отчаянно не хотелось, чтобы о твоем тяжелом ранении стало известно в городе. Почему-то казалось, что тебе это будет неприятно. Если вообще что-то будет. Требовалось срочно найти выход из страшного лабиринта.
Терранс тяжело вздохнул и закрыл глаза.
— Хм, — наконец произнес он.
Лорд Стюарт покачнулся, но сумел удержаться на ногах.
— Что ж, ты настоящий друг.
Рональд склонил голову и начал ковырять коньком лед. Снова покачнулся. Не смог удержать равновесие и упал. Однако быстро поднялся.
— Ты оказал мне… — Терранс знал слово, но не сразу смог его произнести, — огромную услугу, — наконец закончил он. Посмотрел на веселое общество и с сомнением покачал головой. — Они бы меня на куски разорвали.
— Да. А теперь просто считают самоуверенным болваном.
Терранс сурово нахмурился.
— Но это хорошо!
Терранс понял, что верный товарищ прав, и перестал хмуриться. А потом даже тихо засмеялся.
— Да. Во всяком случае, не считают меня… — Слово не находилось.
— Неполноценным? — услужливо подсказал спаситель.
— Да.
Лорд Стюарт широко улыбнулся и хлопнул друга по спине. Правда, при этом поскользнулся и снова упал.
Лорд Дарингтон помог товарищу встать на ноги.
— Хочется ухаживать за леди, а никак не удается подобрать правильные слова. — Он потер лоб. — Только голова страшно болит.
— Ха! Вражеская пуля здесь ни при чем, старина. Все дело в женщинах. Они говорят на своем языке, непонятном нашему брату. Даже самые одаренные не всегда справляются.
Маркиз взглянул скептически.
— «Самый одаренный» — это, разумеется, ты? Рональд смутился:
— Ну, я… э-э…
— Кажется, один из нас плохо говорит? — усмехнулся Терранс.
— Подумаешь! Давай наперегонки до пирса: посмотрим, кто здесь самый умный.
— Нет, возле пирса лед слишком тонкий. Опасно. Лорд Стюарт удивленно вытаращил глаза:
— О, какое длинное предложение!
Да, этот парень всегда знал, что ответить. И дразнить умел отлично. Терранс Грейсон высоко ценил остроумие друга, ведь порой только оно и спасало.
— Поехали лучше до леди Уитерспун и обратно. Ты даешь старт.
— Марш! — скомандовал Рональд без предварительного счета, и оба помчались во весь дух.
Глава 5
«Никто из наблюдателей не сомневался, что леди Уитерспун отнюдь не пришла в восторг, когда лорд Стюарт, соревнуясь с лордом Дарингтоном, налетел на нее и сбил с ног, отчего юбки задрались самым неподобающим образом.
Многочисленные извинения, как со стороны самого мистера Стюарта, так и со стороны мистера Дарингтона были решительно отклонены».
— Ах, милая Герцогиня, — простонала Линни, — кажется, я умираю.
Герцогиня ничего не ответила, просто крепче прижалась всем своим пушистым тельцем.
Линни очень плохо себя чувствовала. Жар сменялся ознобом и наоборот, горло болело. Винить, однако, приходилось себя, и только себя. Чего еще можно ожидать, если выскакиваешь из дома раздетой, а потом убегаешь с катка в полном одиночестве, не зная, куда идти дальше.
— Линни, дорогая!
Услышав, требовательный голос матери Линни зажмурилась.
— Оставьте меня в покое, — пробормотала она, не вылезая из-под одеяла.
Дверь открылась.
— Линни, приехал лорд Пеллеринг. Придется встать.
— Не могу, очень плохо себя чувствую.
— Ну и что? Тебя ждет важный гость.
О, только не это! Только не лорд Пеллеринг. Мысль сверкнула молнией, и захотелось спастись любой ценой. Как можно выйти замуж за того, кто заставляет чувствовать себя несчастной?
Но винить лорда Пеллеринга было бы нечестно. Очень милый и приятный человек. Вот только волос у него нет.
А еще он слишком любит своих собак. Наверное, это не совсем правильно.
О Господи! Что за безобразные мысли? Она ведет себя так же самоуверенно и ужасно, как лорд Дарингтон.
Лорд Дарингтон. От одного лишь имени ее бросало то в жар, то в холод. Нет, в жар и в холод бросало из-за болезни.
Захотелось убежать, но сил не было.
Мать подошла к кровати и остановилась.
— Он собирается просить твоей руки. Я в восторге. Не надеялась, что ты когда-нибудь выйдешь замуж.
— Большое спасибо, мама.
— Тебе скоро исполнится двадцать шесть. У меня в этом возрасте уже был ребенок.
Линни протяжно вздохнула и выглянула из-под одеяла.
— Но мне действительно нехорошо. Пожалуйста, попроси лорда Пеллеринга перенести визит.
— И не подумаю. — Джорджиана сдернула пуховое одеяло.
Сразу стало ужасно холодно.
— Ты не заслуживаешь внимания такого человека, как лорд Пеллеринг. Немедленно вылезай, приведи себя в порядок, спустись вниз и прими предложение.
— Не могу.
— Что ж, в таком случае придется сделать это за тебя. — Леди Дарингтон направилась к двери.
— Нет! — закричала Линни. Джорджиана остановилась и, обернувшись, возмущенно посмотрела на дочь:
— Но почему же нет? Если ты так больна, я, по крайней мере, смогу передать твое согласие. Оттягивать нельзя, лорд Пеллеринг может передумать. Что тогда будешь делать?
Линни пошевелилась, и каждая косточка отозвалась болью. А еще было очень холодно.
Вспомнилось теплое объятие лорда Дарингтона, однако от воспоминания стало еще хуже.
Линни очень хорошо понимала тревогу матери. Джорджиана Старлинг заботилась вовсе не о счастье дочери. Нет, она всего лишь рассчитывала, что лорд Пеллеринг не забудет исправно снабжать любимую тещу небольшими денежными суммами на булавки и прочие мелкие расходы. Во всяком случае, до тех пор, пока не уйдет в лучший мир дядюшка мистера Эванстона. Сам мистер Эванстон, к сожалению, не имел за душой ни пенса и жил в нетерпеливом ожидании солидного наследства.
Впрочем, богатый дядюшка болел уже десять лет, а вот умирать не спешил.
— Почему бы тебе самой не выйти замуж за лорда Пеллеринга? — шутливо поинтересовалась Линни, хотя на самом деле доля шутки в вопросе была невелика.
— О, умоляю! — Леди Дарингтон подошла к шкафу и достала платье. — Не понимаю, что с тобой произошло в последнее время. Ведешь себя ужасно.
— Правда, мама, зачем тебе выходить за мистера Эванстона, когда вокруг столько джентльменов, и любой окажется у твоих ног, стоит лишь поманить? Почему бы, не выбрать спутника жизни, который сможет дать все, что необходимо для благополучного существования?
Джорджиана откровенно смутилась.
— Милая Линни, — наконец заговорила она, — мистер Эванстон дает мне все, о чем только можно мечтать: внимание и заботу. А очень скоро даст и деньги. И это притом, что абсолютное большинство светских джентльменов уделяют внимание любовницам, экипажам и охотничьим собакам, но главным образом, конечно, самим себе. — Леди Дарингтон приняла горделивую позу.
Линни не сомневалась, что последний пассаж адресован ее отцу, где бы ни находилась его душа.
Герцогиня вопросительно мяукнула и вытянулась рядом, как будто старалась согреть. Собрав последние силы, Линни ухватила одеяло за уголок и снова укрылась. Откинулась на подушку, и устало вздохнула.
— Мне тоже нужно внимание, мама, — тихо заключила она, — а потому замуж за лорда Пеллеринга я не выйду.
Герцогиня что-то сказала на своем языке, и Линни сочувственно обняла подружку. Увы, о свежем воздухе и уютном амбаре мечтать не приходилось. А саму Линни ждала судьба старой девы и незаметная, тоскливая жизнь в тени блестящей матери и масленого отчима.