38 Жили они как муж и жена,
Но за пятнадцать лет
Не молвил ласково ни один
Даже «да» или «нет».
39 Сделалось у Элин в боку
Сильное колотье,
И жарко она молилась творцу,
Чтоб он прибрал ее.
40 Двум служанкам сказала она:
«Слабеет разум мой,
Мне нужен Суне Фолькварссон,
Пускай придет домой».
41 На каждой служанке юбка была
Цветом красным-красна.
«Суне, скорей иди к жене,
Не умерла бы она».
42 К Элин в спальню Суне вошел,
Одетый в рыжий мех.
«Нынче гости ко мне собрались,
И ты зовешь, как на грех».
43 «Сильная боль у меня в боку,
Колет меня и давит.
Хвала всевышнему, он меня
От бед моих избавит».
44 Суне склонился над женой,
Ее по щеке потрепал.
«Прости мне, в чем я виноват,
От правды в чем отступал».
45 «Я сердце на тебя держу,
Как много лет держала.
Моя служанка в постели твоей
У тебя на руке лежала.
46 Мою служанку ты обнимал
На голубой перине,
Ты бил меня, ты меня не любил,
Не любишь меня и ныне».
47 Суне склонился над женой,
Ее по щеке потрепал.
«Прости мне, в чем я виноват,
От правды в чем отступал».
48 «Я сердце на тебя держу,
Как много лет держала.
Живу я в разлуке с дочерьми —
Семь раз я тебе рожала.
49 Семь раз я муки перенесла,
Они ужасны были.
Три дочери еще живут,
Четыре спят в могиле».
50 Устлали чистым шелком пол
От ложа до дверей.
К постели Элин подвели
Трех ее дочерей.
51 «Привет тебе, Карин, старшая дочь,
Гляжу на тебя без гнева.
Привет тебе, Кирстин, гордость моя,
Испанская королева.
52 Послушай, Карин, старшая дочь,
Что мать говорит любя:
Не гож твой Магнус Бенедиктссон,
Погубит он тебя».
53 Карин на это ответила так
Матери родной:
«Бог даст, ты долго проживешь,
Увидишь, кто будет со мной».
54 Элин ей отвечала так,
Досаду не сдержав:
«Я вижу, ты уродилась в отца,
Его усвоила нрав.
55 Послушай, честная Аделин,
Ты младшая дочь моя,
И та же беда тебе грозит,
Какую узнала я.
56 Ты будешь спать в монастыре
На шелковой простыне,
Но там недолго проживешь
И худо будет, как мне».
57 У ложа ее поклялась Аделин
Верой и честью своей:
«Не буду жить в монастыре,
Я мужа хочу и детей».
58 Элин разгневалась на дочь,
Руки она заломила:
«Лучше бы это слово твое
Вовек не сказано было».
59 Тогда сказала Аделин,
Горькие слезы глотая:
«Пойду в обитель, как ты велишь,
О моя дорогая».
60 Сказал и Суне Фолькварссон,
Горькие слезы глотая:
«Прости мне вину перед тобой,
О моя дорогая.
61 И если простишь мою вину,
Пешком я отправлюсь в Рим,
Пойду без обуви, босиком,
Как бедный пилигрим».
62 «Ты можешь в Рим идти пешком
И в Иерусалим,
А я за рыцарей помолюсь,
На небе воздается им».
63 Три дочери вышли прочь в слезах,
Смягчились их сердца.
На смертном одре больная мать
Вернула им отца.
64 «Суне, сними свой рыжий мех
И черный плащ набрось.
Дочь короля тебе не добыть,
Как в юности удалось».
65 Элин легла лицом к стене,
И Суне вышел прочь.
Я должен правду вам сказать,
Она умерла в ту же ночь.
66 Суне с честью жену хоронил,
Видно, о ней жалел он.
Золоченые вензеля
Прибить на гроб велел он.
Герои лежат в могиле.
Фалквор Луманссон
Перевод с норвежского Г. В. Воронковой. Историческая основа баллады такова: в 1288 г. Фольке, сын вестеръётландского лагмана Альгота Брюнольфссона, похитил Ингрид, дочь эстеръётландского лагмана Свантеполька Кнутссона. В балладе Фольке назван Фалквор Луманссон (Луманссон из лагманссон, т. е. сын лагмана), а Ингрид названа Венделин (героини баллад нередко носят это имя). Ингрид была невестой датского наместника Давида Торстенссона. В балладе он назван Торстейном Давидссоном. Фольке бежал с Ингрид в Норвегию, так же как его три брата, а его отец и четвертый брат были захвачены шведским королем Магнусом Ладулосом (1275–1290). Баллады с этой исторической основой сохранились также в шведской и датской традиции.