- Да, ты права: глупо щадить врага, который в мыслях уже трижды тебя предал, - согласилась с ней шестая.
- Ах, Сигурд, Сигурд! О чем ты только думаешь? - промолвила седьмая. - Отруби ему голову: избавься навсегда от врага и распоряжайся один всем золотом Фафнира!
Сигурд опустил голову. Он вспомнил коварный совет Регина подкарауливать Фафнира в яме, вспомнил злобные взгляды гнома, и его лицо вспыхнуло от гнева. Недолго думая, юноша вскочил на ноги и, выхватив меч, одним ударом отрубил Регину голову. Затем он снял с огня сердце дракона и съел его кусок за куском.
- Он нас послушался, он нас послушался! - радостно защебетали ласточки. - Теперь он будет понимать язык всех зверей и птиц.
А одна ласточка добавила:
- Следуй за нами, сын Сигмунда, мы покажем тебе, где спрятаны сокровища Андвари.
Сигурд пошел за ласточками. Рядом с широкой и глубокой норой, служившей жилищем дракону Фафниру, находился небольшой песчаный холм. Ласточки подлетели к нему и хором воскликнули:
- Копай здесь, Сигурд, копай здесь!
Юноша послушно раскинул мечом песок и невольно замер на месте. Перед ним, ослепляя глаза своим блеском, возвышалась целая груда золотых слитков, среди которых лежало маленькое, но искусно сделанное кольцо. Оно-то и приковало к себе внимание Сигурда. Юноше казалось, что он никогда и нигде не видел ничего более прекрасного.
- Не трогай кольцо! Бери золото, но не трогай кольцо! Это Андваранаут, на нем лежит проклятье! - перебивая друг друга, взволнованно щебетали ласточки.
Но Сигурд, не слушая их, уже надел кольцо на палец.
- Ах, он взял Андваранаут, он погибнет! - горестно воскликнули птички.
- Все мы когда-нибудь погибнем, - улыбаясь, ответил молодой богатырь и, оглядевшись вокруг, пронзительно свистнул.
Издали послышалось громкое ржанье, и через минуту к юноше крупным галопом подскакал Грани, все еще пугливо поводя ушами и раздувая ноздри: он чуял запах дракона. Сигурд отвязал от его седла уже заранее приготовленные Регином большие кожаные мешки - гном вез эти мешки из самой Дании, - наполнил их золотом и взвалил на спину своего жеребца. Они были намного тяжелее трех закованных в броню воинов, и юноша, боясь, что Грани не выдержит такого груза, решил идти пешком. Он взял коня под уздцы, но тот не двигался с места.
- Ну, пойдем же, Грани, пойдем, - уговаривал его Сигурд, не понимая, в чем дело.
Умное животное резким движением вырвало из рук узду и повернулось к нему боком, словно приглашая сесть в седло. Удивленный юноша исполнил его желание, после чего могучий конь, радостно заржав, крупной рысью побежал вперед.
- Молодец, Грани, ты достойный сын Слейпнира! - ласково сказал Сигурд, поглаживая шею свобго скакуна.
В это время одна из ласточек опустилась на его правое плечо и шепнула ему в самое ухо:
- К югу отсюда, между страной франков и страной готов, стоит шатер, и в нем спит прекраснейшая девушка на свете. У нее большие темно-синие глаза и густые каштановые волосы. Она ждет тебя, о Сигурд!
- Не слушай ее, - прошептала другая ласточка, садясь на его левое плечо. - Ты слушай то, что скажу тебе я. Далеко к югу от Гнитахейде есть страна, которой правит король Гьюки. У него есть дочь - прекрасная Гудрун. У нее белокурые волосы и глаза цвета северного неба. Ты будешь ее мужем, о Сигурд!
- Хорошо, хорошо, ласточки. Я увижу и ту и другую, - смеясь, отвечал Сигурд.
И он повернул Грани на юг.
СИГУРД БУДИТ БРУНХИЛЬД
Снова дремучими лесами, потом полями и долинами рек и, наконец, невысокими, каменистыми горами ехал Сигурд на юг, держа путь между землей франков и землей готов. На восьмой день он заметил вдалеке гору выше и круче других, на самой вершине которой, казалось, горел большой костер. Юноша погнал Грани вскачь и, подъехав ближе, увидел шатер, сложенный из больших блестящих щитов, ярко сверкавших в лучах солнца.
"Уж не в нем ли спит та девушка, о которой мне говорили ласточки?" - подумал Сигурд.
Он спрыгнул с коня и, оставив его внизу, стал быстро подниматься в гору. Ее склоны были обрывисты, а порою почти отвесны, но юноша, хватаясь руками за уступы скал, продолжал смело лезть вверх и вскоре добрался до самого шатра. Однако, к своему удивлению, он нашел в нем не девушку, а воина в высоком золоченом шлеме, броне и кольчуге. Он лежал на простой деревянной скамье и, закинув руки за голову, крепко спал.
"Видно, ласточки меня обманули, - сказал сам себе Сигурд. - Или обещанная ими девушка ждет меня где-нибудь в другом месте?"
- Проснись, друг! - крикнул он, хлопнув воина по плечу. Проснись, пора вставать!
Но тот даже не шевельнулся.
- Крепко же ты спишь, - сказал Сигурд и резким движением стащил с него шлем.
В то же мгновение к его ногам упали золотистые волны густых каштановых волос. Воин оказался девушкой. Затаив дыхание и все еще держа в руках шлем, Сигурд наклонился над спящей и взглянул ей в лицо.
- Нет, я ошибся, ласточки мне не солгали, - прошептал он. - Сама богиня любви Фрейя, наверное, не так красива как ты. Но как же мне тебя разбудить?
После некоторого раздумья он попытался снять с девушки панцирь, но его застежки проржавели и не поддавались усилиям юноши. Тогда Сигурд вытащил из ножен Грам и быстро, но осторожно, чтобы не поранить лежавшую перед ним красавицу, разрезал им ее латы, кольчугу, наколенники и нарукавники. Тяжелые доспехи с глухим звоном упали на камни. Одновременно бледные веки спящей дрогнули. Огромные темно-синие глаза с удивлением взглянули на юношу.
- Кто ты? - спросила девушка, поднимая голову.
- Я Сигурд, сын Сигмунда, покойного короля франков, - ответил юноша.
- Покойного короля франков? - переспросила девушка. Долго же я спала! Когда я заснула, он был безбородым юношей. А ты, Сигурд, ты, наверное, великий герой?
- Я еще слишком мало живу на свете, - возразил юноша. Пока что я успел только отомстить за смерть отца и убить дракона Фафнира.
Девушка засмеялась и оправила на себе слежавшееся под броней платье.
- Я и так знаю, что ты смел, - сказала она. - Разбудить меня должен был самый храбрый человек на свете.
- Кто же ты и как ты попала сюда, на эту гору? - спросил Сигурд.
- Я валькирия Брунхильд, - с улыбкой отвечала красавица, - и в те годы, когда твой дед, Вольсунг, был еще во цвете лет и сил, не раз сражалась рядом с ним на поле брани, хотя он меня и не видел. Да, Сигурд, во многих битвах принимала я участие и, покорная воле Одина, поражала насмерть тех, кого он решил забрать к себе в Валгаллу. Но вот однажды воевали друг с другом два короля. Один из них, его звали Гиальгуннар, был уже пожилой и опытный воин, другой, Агнар, был молод, хорош собой и совершал свой первый в жизни поход. Я не знаю почему, но Один за что-то любил старого короля и обещал ему свою помощь.
"Послушай, Брунхильд, - сказал он мне, - ты отправишься на землю и будешь сражаться на стороне Гиальгуннара. Когда же его враг падет, ты принесешь его ко мне в Валгаллу".
"Хорошо, все будет сделано так, как ты сказал", - отвечала я и послушно полетела выполнять его поручение.
Однако, Сигурд, когда я увидела Агнара, мужественно бившегося со своим искусным противником, мне стало жаль этого славного юношу, которому боги отказали в своей защите.
"Почему в Валгаллу должен уйти тот, кто еще не изведал жизни на земле, а остаться тот, кому эта жизнь уже наскучила?" - подумала я. И тут, Сигурд, моя рука как-то сама собой поднялась и, вместо того чтобы поразить молодого короля, поразила старого. Агнар одержал победу, дружина его врага разбежалась, а я, захватив с собой тело Гиальгуннара поднялась с ним в Валгаллу. Ах, Сигурд, если бы ты видел, в каком гневе был Один, когда увидел меня с моей ношей!
"Ты посмела ослушаться воли богов, дерзкая! - прогремел он. - С этого часа ты больше не валькирия! Ты сегодня же отправишься к людям и выйдешь замуж за того, кого мы тебе выберем".