Я делаю глубокий вдох и пытаюсь сосредоточиться на каждой вещи, которая происходит, с головы до ног, просто позволяя всему этому погрузиться в себя.
Как и в те разы, когда мы занимались сексом раньше, меня охватывает грустное, неотложное чувство, что это может не повториться.
Потому что это правильно. Это хорошо, потом слишком сильно, потом я даже не знаю, что я чувствую, потому что всё, что я чувствую - это Аксель. Он захватил весь мой мир.
Он мой правитель.
Я - его подданная.
Я стону, растягиваясь вокруг его толстого члена, обожая то, как сильно я могу его сжимать. Ему это тоже нравится. Его дыхание становится короче, более затруднённым, что заставляет меня стискивать его ещё сильнее. Мне нравятся эти маленькие звуки, которые он издаёт; то, как он расслабляется. Он превращается из мужчины в строгом костюме в дикого волка.
— Хочешь, я буду двигаться быстрее? - спрашивает он, стонет, когда говорит.
— Нет, - говорю я, облизывая губы. Я смотрю на него. — Это хорошо.
Это лучше, чем хорошо, но другие слова сейчас ускользают от меня.
Он кивает и пристально смотрит на меня, проталкиваясь дальше. Его губы раскрываются, когда он втягивает воздух, а на лбу у него появляются складки от вожделения и благоговения, как будто он не может поверить, что это происходит, не может поверить, насколько это приятно.
— О, Боже, - стонет он, его хватка крепнет на моих бёдрах, скользит вверх по талии, к груди, где он щиплет мои соски. — Аврора. Чтоб меня. Ты так чертовски совершенна. Ты - мечта.
Я могу чувствовать себя идеальной прямо сейчас, пока его член скользит глубоко во мне, но я не мечта. Я на сто процентов реальна. Я здесь. Я живу этим, я чувствую это, я люблю это.
Это происходит.
Он наблюдает за мной, за собой, за нами, за тем, как его член погружается в меня, его ствол мокрый от моего желания. Его завораживает это зрелище, медленное введение, медленное выведение.
Посмотри, что мы делаем друг с другом.
Каждый толчок моих бёдер, каждый его толчок, толкает его глубже, заставляет нас соединиться, как магниты. То, как сжимается его пресс, когда он толкается внутрь, мелкие бисеринки пота, которые собираются на его загорелой коже, влага на его лбу. Я тянусь и притягиваю его задницу к себе, желая большего, и он входит так глубоко, что воздух покидает мои лёгкие.
Боже, да.
Моя голова снова откидывается назад, и я отдаюсь ему. Он во мне, так глубоко, и я не хочу, чтобы он выходил. Это кажется правильным.
Возможно, это затишье перед бурей. Это может быть и буря. Он может быть для меня и тем, и другим, и покоем, и хаосом. Он может быть моим всем, если захочет. Даже если не захочет.
Я не хочу, чтобы это когда-нибудь заканчивалось.
Внутри меня что-то взрывается, спираль в моей сердцевине, которая медленно растёт, распространяется, нагревается. Это завладевает мной, это тянет меня под воду, и я никогда в жизни так сильно не хотела кончить.
— Почти, - шепчу я, мой голос дрожит от внезапного голода по нему. — Боже, Аксель, я почти…
Он реагирует мгновенно.
С горловым рыком он начинает двигаться быстрее, одной рукой удерживая меня на месте, а другой сжимая мои волосы в кулак. Он проникает в меня глубже, чем когда-либо, попадая туда, где моё тело умирает от желания освободиться.
Он наклоняет мою голову вперёд и целует меня, быстро и горячо, со вкусом пота. Мой рот хищно прижимается к его, грязному рту, потребность внутри меня растёт и растёт.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
Я хочу этого навсегда.
Это всегда было больше, чем просто секс.
Я просто не могу больше отрицать это.
А потом мы находим свой ритм, наши тела сливаются в танце. Я бы не сказала, что это без усилий, потому что он вбивается и вбивается в меня, работает со мной в лихорадочной интенсивности, потому что это труд - трахаться вот так. И всё же есть ощущение лёгкости друг с другом, с нашими телами, которое я не могу описать.
Как будто моё тело было его с самого начала.
Кровать ударяется спинкой о стену, простыни срываются, мои груди толкаются, и я надеюсь, что мы не разбудим дворец, но, чёрт возьми, мне всё равно. Не сейчас. Не сейчас, когда я так близко.
— Я кончаю, - начинаю кричать я, но он быстро накрывает моё лицо подушкой, заглушая мой хриплый голос.
Я вгрызаюсь в неё, чувствуя перья между зубами.
Затем меня скручивает и сминает, когда оргазм накрывает меня, как набегающая волна, разрывая меня на миллионы направлений звёздного света и блаженства. Взрыв плавающих перьев в моей груди.
Сэр, да, сэр.
— Блять, - ворчит Аксель, когда разрядка настигает его. Его грубые, неистовые звуки, шлепки его мокрой от пота кожи о мою, скрип кровати - всё это заполняет мои уши.
Подушка сползает с моего лица.
Он издаёт низкий, едва сдерживаемый стон, его плечи вздрагивают, когда он кончает.
Я никогда не устану от этого зрелища.
Этот король, поставленный на колени.
Толчки замедляются. Его хватка ослабевает.
Он рушится на подушку, его волосы влажные и прилипли к бровям. Его глаза смотрят на меня, его дыхание тяжёлое и жёсткое.
— Дай мне пять минут, - говорит он, задыхаясь. — А потом мы сделаем это снова.
Глава 18
А В Р О Р А
МАРТ
Сегодня приезжает Амели.
Последние две недели я была так поглощена Акселем - в прямом и переносном смысле - что совсем забыла. Только когда она позвонила мне и сообщила детали своего рейса за несколько дней до этого, я вспомнила, что она обещала.
Первое - приехать сюда и проведать меня.
Второе - найти мне с кем переспать.
Я не могу сказать ей, что ей больше не нужно беспокоиться о последнем, потому что я занимаюсь сексом с Акселем так часто, как только могу. Это буквально лучшая часть моего дня (или ночи, как получится), тайком пробираясь по дворцу и пытаясь найти время для уединения друг с другом. Иногда это просто не получается, но чаще всего получается. У нас всё получается, независимо от того, как мало мы спим, независимо от того, что это просто быстрый секс в душе или в укромном уголке дворца.
— Она здесь, - говорит Майя из открытой двери в мою спальню. — Я провожу её в твою комнату.
Мы попросили Хенрика встретить её из аэропорта. Возможно, мне следовало бы взять табличку с надписью: “Амели”, но дело в том, что общественность теперь знает, кто я такая. Ко мне, конечно, не пристают, когда я нахожусь на улице, датчане намного вежливее. Но они любят свою королевскую семью, и я думаю, что меня приняли как одну из них.
Более или менее.
Я имею в виду, я видела несколько таблоидов обо мне. Обычно я просто нахожусь на фотографии с детьми и получаю одну строчку о том, что я няня. Чем больше я узнаю датчан, тем больше понимаю, о чём они говорят, и на самом деле я никому не интересна.