— Но ты не хотел её убивать. Ты сам чуть не умер.
— Я знаю. Но факты не освобождают от вины. Правда иногда похожа на ложь.
— Это из-за Никласа, - говорит она. — Он постоянно напоминает тебе о том, что произошло. Боже, как ты можешь с ним работать? Он трахал твою жену!
Я прикладываю палец к губам, чтобы напомнить ей, чтобы она говорила тише. К счастью, я не думаю, что нас кто-то слышит. — Он трахал, и я ненавижу его за это. Я ненавижу его по миллиону причин. Но если я его уволю, он расскажет правду всему миру. И даже если меня бросят под автобус, чего я действительно заслуживаю, мои дети - нет. Более того, правда о его романе с Хеленой выйдет наружу, а это единственное, что я поклялся сделать - защитить её репутацию до самого конца. Никто никогда не должен узнать о ней и Никласе. Она должна оставаться ангелом в их глазах.
— И что ты собираешься делать? У него каждый день что-то на уме. Что мешает ему написать книгу или дать интервью?
— То, что люди ему не поверят.
— Это не останавливало других людей раньше.
Я пожимаю плечами. — Может, он чувствует себя виноватым. - Может быть, он выжидает время. — Это он ударил меня, пока я ехал, его действия заставили меня потерять контроль над машиной. Вот так. И он это знает. Это единственная причина, по которой он согласился взять вину на себя, так что пока это всегда будет известно, как несчастный случай. И это был несчастный случай, просто роли поменялись.
Она выпустила длинный глоток воздуха, слегка покачав головой. — Какая запутанная неразбериха.
— Так и есть.
— Неудивительно, что ты такая сварливая заноза в заднице.
Я бросаю на неё взгляд. — Следи за собой, малышка.
Она оглядывается по сторонам, а затем осторожно кладёт голову мне на плечо.
— Тебе, наверное, не стоит этого делать, - тихо говорю я, делая ещё одну затяжку сигарой. — Охранник на другой лодке может увидеть.
Но потом я всё равно обнимаю её и прижимаю к себе.
Я просто успокаиваю няню.
Здесь не на что смотреть.
И в то же время здесь есть всё.
Глава 20
А В Р О Р А
ИЮНЬ
Сегодня, 5 июня.
Дата, которая раньше не имела для меня никакого значения, за исключением того, что во Франции это было время, когда туристы начинали съезжаться толпами, а погода становилась очень жаркой.
Но здесь, в Дании, это их день.
День их конституции.
День Дании, конечно, звучит красиво, но они называют его Grundlovsdag, а это не очень красиво.
В любом случае, для датчан это большой праздник, а для королевской семьи - ещё больший. Сегодня утром я проснулась на рассвете, чтобы переодеть Клару и Фрею в их традиционные датские костюмы.
— Почему я должна это надевать? - жалуется Клара, когда я собираю её волосы в косу, закрепляю её на голове, а затем пытаюсь прикрепить белый чепец.
— Ты любишь платья, - напоминаю я ей.
— Да, но вот это - колючее и жаркое, - говорит она, ковыряясь в тёмной узорчатой юбке. На ней также белая блузка, красный жилет и поясок.
Самое интересное, что и я тоже.
— Эй, я тоже его ношу, и ты не слышишь, чтобы я жаловалась. - Я широко улыбаюсь ей в зеркало, перед которым мы стоим. Конечно, мысленно я жалуюсь, потому что сейчас июнь, в Копенгагене стоит жара, и этот костюм действительно жаркий и колючий.
Но когда Аксель предложил мне провести день в традиционном костюме, я согласилась. Потому что, как бы я ни любила держать Акселя в напряжении, мне также нравится доставлять ему удовольствие, и я подумала, что так я смогу почувствовать себя не просто почётной богиней, а почётной датчанкой.
Кроме того, сегодня вечером состоится бал. Большинство людей не празднуют так бурно, ведь некоторые даже не получают целый выходной, но для Акселя и его семейных традиций есть королевский бал, который они всегда устраивают во дворце.
Я взволнована. Я взволнована, потому что я приглашена. Будучи няней девочек, я пропускала бесчисленное количество мероприятий, которые посещали Аксель и другие, но на этом балу девочки должны быть там, и поэтому я буду там по умолчанию.
Конечно, я больше всего хочу быть там в качестве спутницы Акселя. Мы встречались тайком целую вечность, и как бы ни было захватывающе поддерживать с ним тайный роман, это начинает меня немного утомлять. Это так чертовски тяжело, когда моё сердце принадлежит ему, а его сердце принадлежит мне, но мы не можем показать это миру. Не можем действовать.
Я даже не хочу объявлять об этом, я не хочу открывать свою жизнь и жизнь девочек для такого рода внимания, но правда в том, что, когда я вижу его за ужином, я хочу иметь возможность сидеть рядом с ним. Когда мы пьём бренди в гостиной, я хочу иметь возможность сидеть у его ног, его рука в моих волосах. Когда мы проходим мимо друг друга в коридорах, я хочу, чтобы он обнял меня.
Я хочу его поцелуев, его прикосновений, его совершенно романтических слов всё время, а не только в темноте, когда мы видим друг друга. Это просто нечестно, что он заставляет весь мой мир вращаться вокруг, а я получаю так мало от этого мира. Я хочу его всего, постоянно, и это чертовски невыполнимое желание.
— Хорошо, - говорю я Кларе, вставляя последнюю булавку на место. — Всё готово.
Клара хмурится, глядя на своё отражение. — Я выгляжу глупо.
Я хватаю её за плечи и притягиваю к себе, целуя в макушку. — Ты выглядишь милой, как пуговица.
— Пуговица? Пуговицы не бывают милыми.
— Это выражение.
— У англичан так много странных выражений, - задумчиво комментирует она.
Я смеюсь и смотрю на Фрею, но вижу, что её причудливая причёска полностью разрушена, волосы распущены по плечам. Она улыбается мне, демонстрируя свой новый отсутствующий зуб.
— Что случилось с твоими волосами? - восклицаю я. — Это заняло у меня целую вечность.
— Теперь они красивые, - говорит она и продолжает улыбаться, просовывая язык в пустое пространство зуба.
За последние девять месяцев Фрея действительно вышла из своей раковины, и в некоторых случаях я хотела бы засунуть её обратно в эту раковину, потому что иметь двух непоседливых и озорных девочек - это очень сложно.
Я машу ей рукой, чтобы она подошла. — Давай, попробуем ещё раз.
Через час я собрала обеих девочек, и мы отправились на праздник на площадь перед дворцом.
Там полно народу. Повсюду люди, марширует оркестр, гвардейцы делают своё дело, люди размахивают датскими флагами, все пьют кофе и едят липкие булочки.
Майя машет мне рукой с площадки перед дворцом. Место для короля Акселя пустует, но я уверена, что он появится с опозданием.
— Простите, я немного опоздала, - говорю я ей, ведя за собой девушек. — У нас возникли некоторые проблемы с причёской.
Я ожидала, что Майя немного поворчит на меня, ведь она так хороша в этом, но вместо этого она сдерживает улыбку. — Что за чёрт, - говорит она, тихо смеясь. — Что ты надела?