Она выходит из брюк, в считанные секунды снимает рубашку, затем медленно расстёгивает кружевной лифчик и трусики, демонстративно отбрасывая их в сторону.
У меня есть долгая минута, чтобы насладиться ею.
У Авроры прекрасное тело. Изогнутые бедра, великолепные сиськи, кожа, как крем. Тело, которое я знаю лучше, чем своё собственное. Я трогал, облизывал и пробовал на вкус каждую её частичку, пока её кожа не отпечаталась в моём сердце. Я не могу перестать хотеть её. Я не могу поверить в свою удачу.
Она одаривает меня лукавой улыбкой, её глаза пляшут от нетерпения, а затем садится на кровать.
Я следую за ней, пробираясь по ней, пока не оказываюсь между её пышных ног, и она смотрит на меня большими карими глазами. Я протягиваю руку и смахиваю прядь шелковистых волос с её лица, обхватив её челюсть, глядя ей в глаза. Мне кажется, что я вижу в них её сердце.
— Не могу поверить, что ты станешь моей женой, моей королевой, - умудряюсь сказать я, чувствуя себя так, словно меня в любую минуту могут свалить набок сегодняшние эмоции.
Она смотрит на меня сквозь свои длинные тёмные ресницы, и я чувствую, как жар в моей груди усиливается. Её обычно дерзкое выражение лица смягчается, и её внезапная нежность совершенно обезоруживает.
Затем появляется её фирменная нахальная ухмылка, и она тянется вниз, её ладонь скользит по моему животу, пока не захватывает край моего члена, твёрдого и жёсткого, как цементный брусок.
— Не забывай о будущей матери твоих детей, - говорит она.
Боже, помоги мне. Желание войти в неё, посеять своё семя, подарить ей ребёнка, опьяняет меня. Когда её рука умело обхватывает мой член, мои глаза почти закатываются назад.
— Это невозможно забыть, - умудряюсь сказать я, необузданная похоть и потребность начинают нарастать во мне. Мои пальцы сильнее вдавливаются в её челюсть, я наклоняюсь и целую её, прижимая её рот к своему, мой язык танцует с её языком, разжигая огонь.
— Аксель, - говорит она мне в губы.
Моё имя звучит так хорошо, но всё же я должен её подразнить. — Разве так положено обращаться ко мне?
— Так вот на что будет похож брак?
— Только когда ты плохо себя ведёшь.
— Я сейчас не очень хорошо себя веду, - говорит она, сильнее сжимая мой член.
Блять.
Я набрасываюсь на её шею, облизывая и посасывая так, как ей нравится, пока из её рта не вырываются тихие стоны. Музыка для моих ушей.
Мои пальцы скользят между её ног, гладких и скользких.
— Боже, ты такая мокрая для меня, - шепчу я ей, мой голос застревает в горле. — Могу ли я сделать тебя ещё мокрее?
— Да, - задыхаясь, простонала она, когда я провёл пальцем по её киске, и это ощущение заставило меня сходить с ума от вожделения. Она издаёт протяжный стон, её руки ложатся на мои плечи, затем на волосы и сжимаются в кулаки.
— Я хочу, чтобы мой член скользил в тебя, вот так. - Я добавляю ещё один палец и ввожу их вместе. — Ты хочешь сильнее, глубже? В этой постели я служу тебе.
Она стонет, выгибает спину, её сиськи поднимаются вверх, её сладкие, розовые соски напряжённые и твёрдые.
Она твоя, она твоя.
Эта королева.
— Ты хочешь сначала мой член? - мягко спрашиваю я. — Мой язык? Как бы ты хотела, чтобы я тебя трахнул?
— Дай мне всё, - говорит она сквозь очередной стон, когда я ввожу пальцы ещё глубже. — Вылижи меня.
Никаких гребаных колебаний с моей стороны.
Я отодвигаюсь назад и опускаю голову, прижимаясь лицом к её ногам, мой язык высовывается и лижет её клитор. — Ты такая вкусная, такая сладкая, - бормочу я в неё, и она вздрагивает от вибрации. — Я никогда не смогу насытиться этим.
— Тогда у нас будет хороший брак, - дразнит она, пока я не втягиваю её клитор в рот, влажный, тёплый, и она издаёт резкий крик, выкрикивая моё имя так, что я чуть не кончаю на кровать, прямо здесь и сейчас.
Я отстраняюсь, нуждаясь в передышке, нуждаясь в контроле над собой. Её глаза полузакрыты, ошеломлены, рот открыт, волосы падают на лицо.
Богиня.
— Я хочу трахнуть тебя сзади, моя королева, - говорю я ей, просовывая руку под её спину и переворачивая её на кровать так, что она оказывается на животе.
Я располагаюсь позади её задницы, её мягкие, стройные ноги между моих бёдер, мой член горячий и жёсткий в моих руках. Одной рукой я провожу пальцем по трещине её великолепной попки, такой идеально круглой, что я инстинктивно шлёпаю по ней ладонью.
Я не могу сдержаться.
— Сэр, да, сэр, - бормочет она.
Я шлёпаю её снова, сильно, с треском - звук наполняет комнату.
— Тебе нравится твоё наказание, - бормочу я, и в тот момент, когда она кивает, я шлёпаю её снова, на этот раз по обеим ягодицам, доводя их до красноты.
Она кивает, издаёт сладостный звук настоятельной необходимости, и от одного этого мне хочется взорваться.
Я пользуюсь моментом, чтобы действительно подразнить её, и провожу большим пальцем по её сердцевине, делая её влажной, затем провожу им по её заднице.
Я медленно ввожу его в её отверстие, тугое и запретное.
Мы никогда не делали этого раньше, но сейчас самое время испытать предел.
— Боже, мне нравится, какой ты грязный датчанин, - говорит она. Её голос напряжённый, дрожащий, но всё ещё сочащийся желанием.
Я усмехаюсь и ввожу большой палец ещё глубже, чувствуя, как её задница сжимается вокруг него.
— О, Боже, - стонет она.
— Ты хочешь всего меня?
Она издала хриплый смешок. — Так детей не делают, Аксель.
Она права.
Я хватаю свой член за основание и уверенно ввожу его между её ног, в её лоно, так глубоко, как только могу.
Я стону, когда она обхватывает меня, как плотный бархатный кулак. Тот факт, что её ноги сомкнуты вместе, означает, что у меня есть дополнительное трение от её бёдер.
Блять. Я долго не протяну.
Она обхватывает меня изнутри, и я проталкиваюсь дальше, моё дыхание сбивается. Я прижимаю руку к её плечу для опоры, медленно вытаскивая себя, затем снова вхожу, пытаясь найти ритм и не раздавить её. Мои бедра делают большую часть работы, слегка дрожат, мышцы вздрагивают, когда я двигаюсь всё быстрее и быстрее, мой член полностью исчезает внутри неё, основание блестит от её желания.
Мои бедра вращаются, и я сокращаю толчки, чтобы не выскользнуть. Она мокрая до середины бёдер, и я хочу остаться в ней глубоко, вот так, плотно упакованный. Это такое гребаное сжатие, что у меня на висках выступает пот, мышцы напряжены слишком сильно.
Аврора стонет что-то глубоко, отчаянно и громко.
Хоть раз мы можем быть охуенно громкими.
Не надо прятаться.
— Ты хочешь кончить, моя королева? - хрипло шепчу я. — Ты кончишь на моём члене?
Она стонет, хнычет, требуя освобождения. — Да, да.
Мне нравится вести с ней грязные разговоры.
Мне нравится, что я могу выпустить себя из клетки, как зверь на волю.
— Я заставлю тебя кончить, - говорю я грубо. — Я заставлю тебя кончить так охуенно сильно. Оттрахаю тебя так хорошо.