Фараон Сети Второй пребывал в глубокой задумчивости. Несмотря на то, что он отдал приказ казнить начальника стражи, он все же был склонен ему верить. По крайне мере, Техути никогда ранее не подводил его. Более того, он несколько раз спасал своему Фараону жизнь. Где-то в глубине души, Сети шевельнулась совесть, и на мгновение ему даже стало жаль начальника стражи, быть может, несправедливо осужденного им на ужасную смерть. Но Сети тут, же отогнал от себя эту мысль, как недостойную великого Фараона, которым он себя, несомненно, считал. Колебания и жалость должны были быть неведомы правителю великого Египта, если он хотел править долго и успешно.
В свое время, Сети был назначен, своим предшественником Фараоном Сипта, наместником египетского трона в Нубии. Эта область Египта, с незапамятных времен, считалась посвященной Амону, так как содержала в своих копях огромные запасы золота. Это последнее обстоятельство поставило Сети в весьма близкие отношения со жрецами Амона в Мемфисе и способствовало их сближению. Мудрые святые отцы сразу же разглядели в молодом амбициозном Нубийском наместнике отменный материал для осуществления своих далеко идущих замыслов. Впоследствии, именно с их помощью, Сети и занял трон Фараона, свергнув с него Сипта.
Жрецы Амона учили Сети, что Фараон никогда не должен менять единожды принятые им решения, даже если через некоторое время поймет, что они были в корне неверны. Наместник богов на земле не может себе позволить ошибаться, ибо ему все должно быть ведомо заранее. И уж ни в коем случае он не должен проявлять слабость, тем более, прилюдно. В противном случае, его придворные быстро поймут, что их Фараон ни на что негодная тряпка, боящаяся принимать жесткие, ответственные решения. С этого самого момента, дни его жизни будут сочтены, ибо во все времена не было и не будет дворца, в котором не было бы заговорщиков, лелеющих мечту занять трон Фараона.
Хмуро обведя недоверчивым взглядом толпу придворных и прочих дворцовых прихлебателей Сети громко выкрикнул:
— Пошли все вон! Оставьте меня наедине с саркофагом Царицы, если вам дорога жизнь!
Сообщив свою волю, он наблюдал как его соратники и приближенные вперемежку с дворцовой челядью спешно покидают покои. Нетерпеливо дождавшись, когда они, наконец, покинули коридоры, Сети ринулся в направлении огромного саркофага погруженного на массивные погребальные дроги.
Застывшие в немом изумлении рабы, которые должны были влачить этот неподъемный погребальный поезд, и которым для того чтобы выйти из помещения нужно было пройти мимо разгневанного, словно демон пустыни Фараона, в ужасе разбежались в разные стороны.
— Стойте, шакалы! — взревел Сети. — Все назад! Не то, клянусь Сехмет, я изрублю вас на куски!
Перепуганные рабы остановились, в нерешительности, недоуменно переглядываясь. Слово Фараона было для них законом, даже если при этом их собственные никчемные жизни ставились под угрозу.
Подбежав к огромному, саркофагу, высеченному из цельной глыбы красного гранита, Сети попытался сдвинуть венчавшую его массивную гранитную крышку. Из этого у него ничего не вышло. Каменная крышка была слишком тяжела для одного человека.
— Ну-ка, все вместе навались! — скомандовал он смиренно стоящим поодаль рабам. — Или вы так и будет стоять, и смотреть, как ваш Фараон надрывается в одиночку, неблагодарные животные?
Несмело приблизившись, они принялись помогать ему. Вскоре, их совместными усилиями каменная крышка саркофага со страшным грохотом была обрушена на пол. При падении она раскололась на две неровные половины. Дивная работа искусных камнерезов была безвозвратно уничтожена. Впрочем, сейчас это занимало Сети менее всего. После того как крышка была сброшена, он велел рабам извлечь из каменного гроба находящийся внутри него массивный раскрашенный саркофаг из драгоценного ливанского кедра.
С большим трудом рабы извлекли чудовищный футляр наружу. Тяжело отдуваясь и утирая пот, обильно струящийся по их лицам, они переводили дыхание и искоса поглядывали на фараона. Даже им людям вне закона, лишенных всех прав и состояния, поведение Сети казалось, по меньшей мере, странным. Но с другой стороны, наместник богов на земле должен был знать, что он делает. Иначе и быть не могло. Раз он решил извлечь наружу мумию своей царственной супруги, значит подобную мысль ему внушил не кто иной как сам венценосный Ра или на худой конец ибисоголовый бог мудрости Тот.
Между тем, Сети и не думал на этом останавливаться.
— Что встали? Достаньте мне из этого саркофага следующий! — не терпящим возражений тоном проревел он.