— Они могут учуять твой запах, — сказала Аленькая.
— Что?
— Я говорю о том, что у людей, как и у животных, свой запах.
Август об этом знал. Но ему в голову не пришло, что таким образом волки отследили его дом. А ещё он знал нечто большее… волки хотели отомстить. И отец предупреждал его, что волки узнаю, что и кого он… любит.
Он посмотрел в глаза Скарлет.
— Ты не понимаешь
Она вздохнула.
— Это я тебя что-то не пойму.
Август поднял руку и потёр затылок. Он должен был ей всё рассказать. Иного способа нет. Только так Скарлет поймёт, почему она будет в безопасности, если он сможет держаться от неё на расстоянии. Август посмотрел на небо. Сумерки сгущались, на ярко-фиолетовом небе виднелись красные полосы.
— Хорошо, — сказал он. — Пошли со мной.
Скарлет выгнула бровь.
— Скоро стемнеет.
— Мы недалеко уйдём.
Он взял её за руку, но на этот раз она не попыталась вырваться. Август повёл девушку вдоль стены, ограждавшей её ферму. Он остановился, как только они зашли за деревья, скрывавшие их от дороги.
Каменный забор здесь был высотой чуть выше пояса, и Август сел на него, скрестив руки.
Скарлет тоже уселась на забор, хотя чуть поодаль от него. После чего в ожидании скрестила руки на груди.
Август начал рассказ с того, как его батюшка кормил волков. Скарлет внимательно слушала, потрясено глядя на него. Она задала несколько вопросов, но в основном слушала. Потом Август показал ей свой каменный амулет и поведал об откровениях отца на смертном одре.
Скарлет озадачено смотрела на него после того, как он повторил ей предсмертные слова батюшки.
— Погоди, — попросила Скарлет. — Ты после смерти отца каждую неделю кормил волков и не рассказал об этом не единой живой душе?
— Именно так, — подтвердил Август.
Сейчас было уже темно, но свет от лампад внутри дома доказывал, что матушка Скарлет терпеливо ждёт дочь.
— Тогда почему рассказываешь мне?
— Из-за того, что произошло вчера у хижины миссис Зои, — волки запомнят, что ты была со мной и выследят.
Август видел, что она едва сдерживается, чтобы не рассмеяться над ним.
— Ты, правда, в это веришь? — спросила она. — Они животные.
Август спрыгнул с забора и повернулся к ней.
— Они гораздо умней, чем ты думаешь. Их можно усмирить, но тем не менее, они будут опасны как никогда. Поэтому нужно проявлять осторожность и не терять бдительность.
Скарлет наклонилась вперёд.
— Я не боюсь волков, — заявила она почти с насмешкой. — Если мне под силу справиться с тобой, то с волками и подавно.
Август шагнул к ней.
— Надеюсь, ты пошутила, Аленькая.
Она не поправила его. В сгущающихся сумерках её глаза казались бездонными, но лунный свет позволял ему хорошенько рассмотреть Скарлет.
Сейчас он стоял подле неё и не мог унять кровь, бурлящую в жилах.
— Я забочусь о тебе, — выпалил он с нежностью. — И волкам об этом известно.
— Хм, — пробормотала Скарлет, глядя на него.
Её манящие губы казались краснее. Как такое возможно? Август сделал ещё один шаг в направлении к ней и положил руки на каменный забор по обе стороны. Скарлет не двигалась, и Август не был уверен, что даже дышит.
От неё пахло полевыми цветами и лимоном. Опьяняющий аромат. Больше всего на свете он жаждал прикоснуться к ней и более не мог сдерживать сие желание. Ему нужно уйти или…
Опустив голову, Август припал губами к изгибу её шеи.
— Что ты делаешь? — прошептала она.
— Целую тебя, — пробормотал он, лаская её кожу.
— Я думала… Мне казалось, произошедшее прошлой ночью не повторится.
Август поднял голову и посмотрел на неё.
— Ты хочешь, чтобы я ушёл.
— Нет, — ответила Скарлет после секундного молчания.
— И мне не хочется уходить.
Аленькая улыбнулась, и у него сердце перевернулось в груди.
— Так ты собираешься поцеловать меня, а потом запереть?
Он прижался губами к её уху.
— Именно.
— Нет.
Прежде чем он успел ответить, Аленькая поцеловала его. Её рот был тёплым и радушным. Она пылко целовала его с большей уверенностью, чем накануне, и Август не имел ничего против этого.
Фиолетовое небо стало чернильным, когда она обняла его, притянув к себе. Август пропал целиком и полностью.
ГЛАВА 9
Август — удивительный мужчина. Такой нежный, что его чрезмерная забота и желание защитить, которое меня всегда так раздражало, теперь казалось милым. И всё же, как бы мне ни нравилось находиться в его крепких объятиях и чувствовать губами его уста, я не собираюсь ночью быть узницей.