Мистер Айви что-то сказал Аленькой, махнув рукой на прощанье, и она направилась по тропинке. Скарлет нервно куталась в плащ, поглядывая на луну. В руках она больше не несла корзинку.
Август наблюдал, как она направилась к нему, поражённый такой беспечностью. Если он не выйдет к ней, Аленькая даже не заметит его в сумраке ночи. С другой стороны, стоит ей свернуть за поворот, как она сразу же увидит его жеребца, пасущегося у обочины. Но пока она шла, ни на что не обращая внимания. Возможно, пришло время преподать глупой женщине урок.
ГЛАВА 3
Не могу поверить, что Август следит за мной. Он не шевелится, даже когда я подхожу к нему. Я почувствовала его присутствие, стоило выйти за порог. Есть один момент, в которых мне нет равных — я всегда знаю, когда он поблизости. Мне кажется, я пойму это даже с завязанными глазами.
Для меня остается загадкой, что он тут делает. Возможно, у него какое-то дело к мистеру Айви? Но если так, неужели оно не может подождать до утра?
Миссис Айви серьёзно больна, и матушка от греха подальше отправила меня домой. Мать боялась, что женщина не доживёт до утра. Младенец жив, но на этом все утешительные новости закончились.
У меня в запасе лишь несколько часов, чтобы принести целебный отвар, которым матушка спасла жизни другим женщинам в аналогичном состоянии. Лекарство закончилось, но мать не желала в полнолуние идти в лес, где жила владелица аптеки Зои.
Когда я предложила сходить за ним, а мистер Айви вызвался меня сопровождать, мать строго-настрого нам это запретила.
— Я не желаю, чтобы ваша смерть была на моей совести.
Но при виде скорби в глазах мистера Айви, когда он вышел на порог проводить меня, я всё же решаюсь принести отвар.
Теперь я смотрю на луну, гадая, может ли мне сегодня сопутствовать удача и сбережёт ли она в пути. Каковы шансы, что волки учуют мой запах? Я не малое слабое дитя. Мне под силу убежать. Позвать на помощь. Вступить с ними в схватку.
Август по-прежнему стоит как истукан, и я прохожу мимо, делая вид, что не замечаю. Он странный угрюмый мужчина, не способный сказать и тёплого словечка. Капюшон опущен, но тёмно-коричневые волосы, стянутые обычным кожаным шнурком, сливаются с деревьями. А тёмный плащ идеально смешивается с мраком ночи.
Не знаю, почему он прячется от меня. Я его не боюсь. Но несмотря на это, дважды хлопаю себя по бедру, где у меня спрятан нож. Оружие на месте.
Свернув за поворот, я вижу жеребца Августа.
И едва сдерживаю смех.
Зачем вообще Август прятался? Его жеребца на открытой дороге, освещённой яркой луной, не увидит только слепой. Скинув плащ с плеч, я иду к жеребцу.
Он ржёт, но больше ничем не выдаёт недовольства моим присутствием. Я прижимаю плащ к его телу и потираю им круп. Теперь плащ будет пахнуть больше конём, чем человеком, маскируя мой запах от волков.
Снова накидываю его на плечи и собираюсь пройти мимо жеребца, когда рука хватает меня за запястье.
— Аленькая, — сурово шепчет Август, нависая надо мной.
Я вздрагиваю. Кажется, он стал ещё крупнее. Он усиливает хватку, и моё сердце пускается вскачь. Его глаза такие тёмные, подобно двум огромным бездонным озёрам. Август пахнет удивительной смесью леса, дерева, камня и сосен. Я никогда так близко не находилась рядом с ним, по крайней мере, со школьных времён. Август перестал посещать занятия после смерти отца.
— Я тебе говорил, что с наступлением сумерек небезопасно гулять по лесу, — рычит он, как дикий зверь. — Куда ты путь держишь?
Мне хочется спросить: «Тебе какая разница?». Вместо этого я говорю:
— Домой.
Август смотрит на меня, прищурившись.
— Лгунья, — шипит он, и слово подобно удару кнута.
По глазам не видно, что у него творится в душе. Я хочу отойти, но его пальцы держат меня, подобно стальным горячим капканам.
— Ты не можешь отправиться в лес, Аленькая Кроха, — повторяет он.
— Моё имя — Скарлет, — рявкаю я. — И то, что я делаю, тебя не касается.
Я одергиваю руку, и он её отпускает. Возможно, удивлённый этой вспышкой ярости. Крепко сжав плащ, я поворачиваюсь и торопливо иду по тропе.
Его шаги громыхают за моей спиной, и это нервирует. Шаг Августа намного длиннее моего. Он далеко не милый мужчина, а сейчас середина ночи, и я к тому же одна. Кроме волков, я никого и ничего не боялась в деревне. До сих пор.
С чего вдруг Август так решительно настроен контролировать, куда я иду и что делаю?
Он преграждает мне путь, и я останавливаюсь. Прекрасно понимая, что даже если попытаюсь увернуться, это ничего не даст. С его ростом Август возвышается надо мной как гора, и я знаю, что он намного быстрее меня.