— Августа ранили, — сказала Скарлет.
Зои оторвалась от кипящего котелка и посмотрела на них.
— Дайте я гляну.
Август неохотно потянул рубаху, обнажая рану. Кровь шла, но не сильно. Кожа была рассечена в длину где-то на палец.
— Нужно обработать порез, — сказала Аленькая, и аптекарша опустила кусок ткани в кипящий котёл, а потом протянула Скарлет тряпицу, от которой подымался пар.
Август зашипел, когда горячий материал коснулся раны. Несколько секунд жгло, а потом, как ни странно, ему стало намного лучше.
Скарлет подняла ткань и осмотрела рану.
— Нам нужно её зашить? — спросила она.
— У нас нет времени на это, — ответил Август, посчитав, что рана неглубокая. — Если это необходимо, я могу подождать до зари.
— Не стоит рисковать, она может загноиться, — запротестовала Скарлет.
Август отошёл от Скарлет и забрал кусок ткани у аптекарши. Он бинтовал руку, а Аленькая, поджав губы, наблюдала за ним. После этого он опустил рубаху, прикрыв рану.
— Где эликсир? — спросил он миссис Зои, нарочно игнорируя осуждающий взгляд Скарлет.
Миссис Зои дошла до полки, забитой бутылочками различных форм и цветов.
Рука Августа начала пульсировать от нового приступа боли, на который он не стал обращать внимания.
— Ох, вот он. — Аптекарь подняла узкую жёлтую бутылочку и протянула её Скарлет.
— Спасибо, — поблагодарила она и что-то начала искать в плаще. — У меня где-то лежало несколько монет.
— Вот, — протянул Август деньги миссис Зои. — Нам нужно отправляться в путь. — Он чувствовал на себе взгляд Скарлет, но продолжал игнорировать его. — Пошли, — сказал он, поворачиваясь. От зловония гнили у него разболелась голова.
Отворив дверь хижины, Август увидел поджидавшего их жеребца. Обернувшись, он поманил за собой Скарлет. Сказав на прощанье пару слов аптекарше, Аленькая вышла на двор.
— Я могу с тобой расплатиться, — заявила она. От тепла хижины на её щеках полыхал румянец.
— Замечательно, — ответил Август. Хотя для него пару монет не деньги. — Нам нужно поторопиться.
Волки могли вернуться, кроме этого ветер разносил их запах, и сюда могли пожаловать любые другие хищники.
Август посадил Скарлет на жеребца, а потом сам запрыгнул в седло.
Ночь ещё не закончилась.
ГЛАВА 5
По пути к дому четы Айви волков не было слышно. Я находилась в кольце рук Августа, но он не держал меня так крепко, как раньше.
Мои страхи развеялись, и я всё больше ощущаю его присутствие, крепкое тело и силу рук. Мы подъезжаем к дороге, волков по-прежнему не слышно, и я позволяю себе расслабиться. Но не сильно. Я стараюсь держаться от Августа как можно дальше.
На меня накатывает волна облегчения, когда вдалеке появляется ферма Айви. Мы справились. Остаётся лишь надеяться, что не опоздали. Из окон тускло льётся свет лампады, но я не уверена, хороший ли это знак.
Август подгоняет жеребца вплоть до входной двери, а потом натягивает поводья и спрыгивает на землю. Он снимает меня с коня, и, как только мои ноги касаются твёрдой почвы, я одёргиваю руку. Мне стоит выкинуть из головы, как он держал мою ладонь, отчего по коже побежали мурашки, словно сноп искр.
— Утром я верну долг, — говорю я, а потом понимаю, что оно скоро наступит. — Вернее, сегодня днём.
Август молча кивает. При этом не отходит от меня, не отворачивается и не подгоняет жеребца.
— Спасибо, что помог мне, — говорю я.
Август по-прежнему молчит, лишь смотрит на меня тёмным полыхающим взглядом. Я не могу больше ждать, поэтому поворачиваюсь и иду к двери.
Берусь за ручку, забыв постучать, и понимаю, что дверь не заперта.
В очаге полыхает огонь. Двух старших детей нигде не видно, но мистер Айви сидит за столом со склонённой головой и опущенными плечами.
Я догадываюсь, что он спит.
Я подхожу к нему, хотя страшусь узнать у него о состоянии супруги. Мистер Айви поднимает голову до того, как я пытаюсь его разбудить.
— Ты вернулась? — бормочет он.
— Я принесла эликсир для вашей жены.
Он несколько раз моргает, а потом вскакивает из-за стола.
— Пошли.
Я иду следом за ним, хотя знаю, где находится спальня. Наши шаги нарушают повисшую в доме гробовую тишину. Ни плача новорождённого, ни криков роженицы.
Когда мы подходим к двери спальни, мистер Айви открывает её дрожащей рукой.
В комнате царит полумрак. Детская люлька стоит возле камина, внутри спит укутанный в пелёнки малыш. Моя мама сидит на стуле подле кровати, где лежит закутанная до самого подбородка миссис Айви. Глаза у обеих женщин прикрыты, поэтому я шагаю тихо, стараясь никого не напугать.
Миссис Айви бледна, как смерть. Под глазами пролегли тёмные круги, затруднённое дыхание короткими вздохами вырывается из потрескавшихся губ. Она так осунулась, что на лице одна кожа, а синева вокруг рта стала ещё больше выражена.
Мама шевелится и раскрывает глаза.
— Что ты тут делаешь? — шёпотом спрашивает она.
Я протягиваю ей эликсир, и матушка потрясенно ахает.
— Откуда у тебя?.. Ты же не ходила в лес?
— Со мной всё в порядке. Вот лекарство.
Я не могу рассказать ей о волках или о том, что Август дрался с вожаком стаи или о начатом мною пожаре. Может позже, но не сейчас.
Матушка поджимает губы, явно догадываясь, что я о многом умалчиваю. Тем не менее, ей тоже не хочется терять время. Она откупоривает бутылочку и поднимает ложку, лежащую возле миски с холодным бульоном.
— Джинни, — зовёт она. — У нас для тебя есть лекарство. Пожалуйста, выпей.
Миссис Айви слегка приоткрывает глаза, и каким-то образом матери удаётся заставить её проглотить две ложки эликсира. После этого её глаза вновь закрываются.
Матушка закупоривает эликсир, а потом переводит взгляд с меня на мистера Айви, который продолжает топтаться на пороге.
— Теперь мы должны подождать, — выдыхает она и берет меня за руку, прикрывая глаза, будто намереваясь поспать.
Я присаживаюсь рядом и кладу голову ей на колени. Сердце в груди колотится так, словно я несколько часов бегала и теперь, наконец, могу остановиться и передохнуть.
— Скарлет, — зовёт меня матушка, обхватив ладонью плечо.
Я мгновенно просыпаюсь и понимаю, что, вероятно, задремала. В комнате по-прежнему полумрак, а за окном кромешная тьма. Мистера Айви уже нет в комнате.
— На её лицо возвращаются краски, — тихо говорит матушка о миссис Айви.
Мама права. Бледная кожа женщины постепенно приобретает здоровый оттенок, а синева вокруг губ почти бесследно исчезла. Круги под глазами стали сходить, как и бисеринки пота, усыпавшие лоб.
В следующую секунду миссис Айви открывает глаза. Она сразу смотрит на мою мать, а потом переводит взгляд на меня.
— Где мой малыш? — чётко спрашивает она.
Моя мама смеётся с явным облегчением.
— Твой сын спит.
На губах миссис Айви расплывается улыбка.
— Тогда разбуди его.
От этих слов уже я не в силах сдержать смех. Моя матушка кивает. Я встаю на ноги, а потом подхватываю спящего малыша с колыбели. Он зевает, когда я подношу его к миссис Айви. Мы все любуемся крошечным созданием, когда я передаю матери ребёнка. Женщина спускает с плеч одежду, а моя матушка помогает приложить малыша к груди.
Когда малыш начинает сосать молоко, на мои глаза наворачиваются слёзы при виде матери, кормящей своё новорождённое дитя.
— Как ты себя чувствуешь, Джинни? — спрашивает моя матушка.
— Лучше, — шепчет она голосом, переполненным эмоциями. — Позовите моего мужа, чтобы он мог встретиться с сыном.