Другие мужчины и женщины наряжались сами, а затем с веселым криком разбегались по всей большой комнате, прячась за спинками стульев и ловя друг друга.
— Я понимаю, что все это очень глупо, — как бы извиняясь, произнес Джон Морланд из-под огромной маски льва, сделанной из папье-маше, — но в ночь праздника Лета нам разрешается побыть немножко сумасшедшими.
— Я на вас очень сердита. Барт, — сказала ему Скарлетт. — Вы совсем бесполезны для леди. Почему вы не предупредили, что надо захватить с собой кучу платьев?
— Боже мой, неужели это так необходимо? Я никогда не обращаю внимания, во что одеты леди. Только не понимаю, к чему эта вся суета.
К тому времени, когда все устали от игры, на Херингтон-хаус уже спустились продолжительные ирландские сумерки.
— Стемнело, — закричала Элис, — пойдемте поглядим на костры.
У Скарлетт возникло ощущение вины. Она должна была остаться в Баллихаре. День Лета был почти таким же важным праздником для фермеров, как и день святой Бриджид. Огромные костры символизировали середину года, его самую короткую ночь, и давали волшебную защиту скоту и будущему урожаю.
Когда веселье перенеслось из дома на темную лужайку, то оттуда можно было увидеть далекий блеск костров и услышать ирландскую музыку. Скарлетт знала, что она не должна была покидать в эту ночь Баллихару. О'Хара должна быть ночью у костра, как и на заре, когда будут прогонять скот через уже потухшие угли. Колум предупреждал ее, что ей не следовало ходить на вечеринку к англичанам. Хорошо или плохо к ним относились, но древние обычаи играли важную роль в жизни ирландцев. Она рассердилась на Колума, так как не могла подчинить свою жизнь предрассудкам. Сейчас же ей казалось, что она ошиблась.
— Почему вы здесь, а не в Баллихаре, у костра? — спросил ее Барт.
— А почему вы у себя? — сердито огрызнулась Скарлетт.
— Там я нежеланный зритель, — ответил Джон Морланд.
Голос его в темноте показался очень грустным.
— Один раз я попытался прийти на празднование. Я подумал, что в обычае со скотом могла быть какая-то народная мудрость. Может быть, угли благотворно влияют на копыта животных или что-нибудь еще. И я решил испробовать на своей лошади.
— Ну и как?
— Я так и не узнал. Все веселье стихло, как только я появился. Поэтому мне пришлось уехать обратно.
— Мне следовало уехать отсюда, — выпалила Скарлетт.
— Какая ерунда. Вы единственная по-настоящему желанная здесь гостья. К тому же вы американка. Вы экзотический цветок, растущий среди сорняков.
Она об этом раньше не думала. Это звучало убедительно. Люди обычно оказывают повышенное внимание гостям издалека. Она стала чувствовать себя гораздо лучше, до тех пор, пока не услышала, как достопочтенная Луиза произнесла:
— Не правда ли, они забавные. Я обожаю ирландцев, когда они все становятся примитивными язычниками, как сейчас. Если бы они не были такими глупыми и ленивыми, то я бы осталась жить в Ирландии.
Возвратившись домой, она тут же мысленно извинилась перед Колумом. Теперь она больше никогда не покинет свой дом и своих людей.
— Разве можно найти кого-нибудь, кто не делал ошибок, дорогая Скарлетт? Если бы ты сама не убедилась, как бы ты тогда узнала? Вытри свои глазки и поезжай в поле. Парни, которых мы наняли, уже начали собирать сено.
Скарлетт поцеловала своего двоюродного брата в щеку. Он не сказал: «Я же тебе говорил…»
В течение следующих недель Скарлетт получила два приглашения от людей, с которыми познакомилась у Элис Херинггон. На оба она ответила напыщенно-красивым отказом. Когда с сеном было покончено» Скарлетт поручила нанятым парням заняться лужайкой за ее домом. На следующий год трава на ней могла вновь вырасти мягкой и сочной. Кэт бы понравилось играть там в крокет.
Пшеница созрела, ее колосья пожелтели, и в это сонное время к дому Скарлетт подъехал на лошади человек, привезший для нее записку. Пока Скарлетт писала ответ, человек без приглашения зашел на кухню и попросил чаю или «чего-нибудь покрепче».
Шарлотта Монтагю желала навестить Скарлетт, если это удобно. Но кто была эта Шарлотта Монтагю? Скарлетт пришлось десять минут напрягать свою память, пока она не вспомнила приятную и ненавязчивую, уже в годах, женщину, с которой она познакомилась у Херингтонов. Скарлетт припомнила, что миссис Монтагю не носилась на празднике, как индеец по прериям, а куда-то исчезла сразу после ужина. Но это не делало ее менее английской.
Ну что она хочет? У Скарлетт разыгралось любопытство. В записке было сказано: «дело, касающееся взаимного интереса».
Она прошла на кухню и отдала находившемуся там мужчине написанный ею ответ, в котором приглашала миссис Монтагю на чай. Она понимала, что вторгалась на территорию миссис Фиц. Но ведь это была ее кухня, не так ли? Кэт уже давно проводила там по многу часов — ежедневно, а почему нельзя ей?
Для встречи с миссис Монтагю Скарлетт чуть было не надела розовое платье. Оно было гораздо прохладнее, чем ее голвейские юбки, а день выдался слишком теплым для Ирландии. Но, подумав» она убрала его обратно в шкаф. Она не собиралась выдавать себя за ту, кем в действительности не являлась.
Шарлотта Монтагю была одета в серый льняной жакет и блузку с кружевным жабо. Скарлетт почувствовала, как у нее зачесались руки от желания его потрогать. Она еще никогда не видела, чтобы кружева были такими тонкими и изящными.
Шарлотта сняла серые крошечные перчатки и такую же серую шляпу с пером, прежде чем усесться на покрытый плюшем стул.
— Благодарю, что смогли меня принять, миссис О'Хара. Я не думаю, что вы захотите тратить свое время на разговоры о погоде. Я думаю, что вы захотите узнать цель моего визита. Я не ошибаюсь?
— Я умираю от любопытства, — сказала Скарлетт, такое начало ей понравилось.
— Я узнала, что вы — преуспевающая деловая женщина как в Америке, так и здесь. Пожалуйста, не волнуйтесь. Все, что мне известно, я храню в себе. Это одна из самых уязвимых черт моего характера. Другой моей чертой» как вы, наверное, себе представляете» является то, что я узнаю о вещах, о которых не могут узнать другие. Я тоже женщина дела. Если вы мне позволите, то я расскажу о своем бизнесе.
Скарлетт лишь молча кивнула головой. Что могла узнать о ней эта женщина? И каким образом?
Миссис Монтагю решила начать с предыстории. Она была самой младшей дочерью младшего сына, принадлежавшего к одной приличной семье» и вышла замуж за младшего сына из другой такой же семьи. Еще до смерти мужа, который трагически погиб на охоте, ей надоело жить, вечно балансируя, соблюдая установленные приличия, вести уклад, который бы соответствовал благовоспитанной леди, и постоянно нуждаться в деньгах. После того, как она овдовела, жизнь ее стала просто невыносимой.
Все, что у нее было, — это ум, образование, вкус и вход в лучшие дома Ирландии. Позже она добавила к своему списку благоразумие и обладание информацией.
— Я, если можно так сказать, профессиональная гостья и друг. Я могу давать мудрые советы о том, что шить, как весело проводить время, обустраивать дома, помогаю устраивать свадьбы и свидания. И мне щедро платят за это портные, сапожники, ювелиры, торговцы мебелью и коврами. Я искусна и тактична, и вряд ли кто подумает, что мои услуги оплачиваются. А если кто и заподозрит, то постарается об этом либо не знать, либо не обращать внимания, так как остается очень доволен результатами, учитывая также, что ему это почти ничего не стоило.
Скарлетт была поражена и заинтригована, почему сидящая перед ней женщина исповедуется ей обо всем.
— Я говорю вам обо всем потому, что знаю, что вы неглупы, миссис ОаХара. Вы, конечно, удивитесь, и справедливо, с чего это я решила помочь вам, как говорится в пословице, от чистого сердца. Я и не собираюсь делать ничего от чистого сердца, просто это поможет укрепить мое личное материальное положение. У меня к вам деловое предложение. Вы заслуживаете лучшего, чем быть приглашенной на убогую вечеринку, устроенную такой убогой женщиной, как Элис Херинггон. У вас есть красота» ум и деньги. Вы мажете стать неподражаемой индивидуальностью. Если вы доверитесь мне и будете под моей опекой, то я сделаю вас одной из самых очаровательных и пользующихся наибольшей популярностью в Ирландии женщин. Это займет от двух до трех лет. Затем весь мир будет открыт для вас, вы станете знаменитой и у вас будет достаточно денег, чтобы провести в роскоши остаток жизни.