Тряся головой, я поднимаю записку и читаю все то же самое, что и она.
— Да все. Только ты со своим синдромом беременных видишь этот П.С.
Мина закатывает глаза.
— Если ты сейчас же не вернешь на место записку, я проползу через этот экран и задушу тебя.
— Это все гормоны, да? — усмехаюсь я и снова поднимаю письмо для Мины.
P.S.: Ты не представляешь, что значат для меня эти часы. Когда я увидела гравировку на внутренней стороне, я не смогла продать их, но осознание, что они со мной, чувство комфорта и защищенности, которое они несли, было всем, что мне нужно, чтобы делать шаг за шагом. Спасибо тебе за радугу.
Я хватаю письмо и пялюсь на страницу, затем сминаю его рукой, матерясь:
— Гребаный ад!
Не удивительно, что Талия так расстроилась. Я сказал ей, что отдать эти часы было безумной ошибкой, которую я не могу исправить. А эти часы значили все для нее.
— Ты дал их ей в ту ночь, да, Себ? — спрашивает Мина. — Ты отдал их, думая, что они ей нужнее. Это именно то, что ты должен был сделать.
Когда я киваю и резко втягиваю воздух, моя сестра нахмуривает свои светлые брови и тихонько спрашивает:
— Ты смотрел прямо на бумагу и был непреклонен в том, что там ничего нет. Есть какая-то причина, по которой ты не хотел признавать существование последней части?
Я разглаживаю записку и сверлю ее глазами, запустив руки в волосы. Как мне сделать все правильно с Талией?
— Я просто не могу прочитать это.
— Только не говори мне, что ты из тех дотошных чуваков, которых интересуют только черные чернила, — говорит Мина, ее тон становится отрывистым. — Ну, она написала последнюю часть зелеными. Подумаешь. Главное же посыл.
Схватив себя за волосы, я ловлю ее взгляд, во мне взрываются разочарование и гнев.
— Нет, Мина, я, бл*дь, буквально не могу прочесть это!
Конец
Продолжение читайте в группе: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters