Некоторые скаутские отряды обеспечивали охрану правительственных зданий и крупных фирм. Другие сопровождали богатых промышленников, боявшихся, что их могут преследовать или даже похитить озлобленные, несчастные массы. Кит вроде бы слышал, что подразделения скаутов использовались в качестве миротворческих сил для наведения порядка в палаточных городках — то есть совершали налёты и хватали «нежелательный элемент».
Киту никогда ни в чём подобном участвовать не предлагали, и сама мысль о том, что скауты превратились в инструмент правительства, была ему ненавистна. Если это правда, с них станется сделать машинку-убийцу, которая гонялась за ним сейчас по пустыне. Вполне возможно, перед ним — совершенно новое оружие для «войны с бедностью», как они её называли. Ну да, это их официальный лозунг, хотя все вообще-то в курсе, что на самом деле это война с бедными.
Но он-то им что сделал? Или этот их практикум по выживанию — просто испытания нового вооружения на живой мишени? И тринадцать скаутов тут — не более чем лабораторные крысы? От этой мысли внутри что-то прорвало, и долго копившиеся злость и разочарование хлынули наружу.
Единственное утешение — что он занят в скаутской программе, не имеющей отношения ни к поддержанию безопасности, ни к боевым действиям. Нет, его готовили к чему-то гораздо более доброму и волнующему.
Кита ждали звёзды.
Там где-то точно есть жизнь, Кит это знал. Все это знали. Скауты становились посланниками доброй воли в иных мирах. Их миссией были путешествия к далёким цивилизациям — в надежде обрести мудрость и знания, способные помочь человечеству разобраться с проблемами здесь, на Земле. Правительство запустило уже несколько экспедиций. Предполагалось, что по окончании двухлетней подготовительной программы Кит тоже отправится навстречу приключениям. Это путешествие обещало всё, о чём он мечтал ещё ребёнком.
Правда, сейчас Кит совсем не был уверен, что доживёт до этого счастливого дня.
Надо найти дорогу к лагерю, да побыстрее. Раньше, чем настанет ночь. Остаток светлого времени он вполне может бегать от машины, но как только стемнеет, он ослепнет, и тогда механический монстр его сделает. Кит выкопал из кармана коммуникатор, надеясь, что поломка исправилась магическим образом.
Разумеется, она этого не сделала. Экран всё так же разнообразили помехи. Искать дорогу придётся самому.
Кит посмотрел на горы и попробовал представить, как они выглядели из лагеря. Пустыню окружали крутые скалы — как тут разобрать, где какая сторона? Ни тебе одиноко торчащих пиков, ни живописных долин. Всё до безобразия одинаково. Но сидеть тут и плакать — всё равно не вариант. Придётся что-то решать и надеяться, что не ошибся.
Кит запихал аптечку обратно в рюкзак, вскинул его на раненое плечо, окинул окрестности взглядом — вдруг сыщется тропинка — и оказался нос к носу с машинкой.
Она подкралась тихо и незаметно, словно хищная змея, и стояла теперь меньше чем в двадцати футах от него. Как, чёрт её раздери? Кто управляет этим демоном? Или он сам умеет думать? Так не бывает… но вот он издевательски маячит неподалёку, отрезав все пути к отступлению.
Кит швырнул в него бутылкой. Дурацкий, жалкий жест, но это единственное, что пришло ему в голову. Он упал влево, чтобы не попасть под выстрел.
Машинка, однако, не стреляла. Серебряные трубки были наставлены на Кита, но ничто не вырывалось из них и не выло. Вместо этого грузовичок медленно подползал ближе. Очень медленно.
Мысль о том, что у них перемирие, ни на секунду не закралась в голову Киту. Понятно, зачем он ползёт к нему — надоело промахиваться. Видать, монстр ещё опаснее, чем он, Кит, полагал: раз меняет тактику, значит, умеет думать.
Кит галопом обогнул каменный холм и ринулся в сторону гор. Оторваться от машины не выйдет, это факт; всякий раз, когда он пытается стряхнуть хвост, чёртов грузовик-маньяк без труда находит его. Он что, ещё и видеть может? Где-то есть командный центр, где какая-то вражина сидит за пультом и наблюдает за ним через окуляры демонического робота? Или за ним следят со спутника? Да к чёрту технологии, главное, что просто так от него не отделаться. Единственная надежда — раньше него добраться до лагеря. Наплевав на саднящее плечо и опасно растущую жажду, Кит углубился в подлесок — в надежде, что деревья его прикроют. Где же этот проклятый лагерь?