Вот вам пример героя — сильного, смелого, веселого. Он лучший, о нем мечтают миллионы, но кто видит, как он живет на самом деле? Люди влюбляются в цветную картинку, миф, в котором герои вечно счастливы и вечно готовы защищать справедливость — даже если она никому не нужна! Но посмотрите на этих героев дома, в кругу семьи или с друзьями: они грустят, радуются и страдают, как обычные люди. Может быть, они рыдают, может быть, их снедает скорбь… Не всякий может их понять — ведь обожая мифы, люди забывают про реальность!
А реальность — вот она: герой, задыхающийся от чиха на руках той, которая не побоялась эти самые руки к нему протянуть! Сильнейший и Древнейший из вампиров, страх и ужас людей, глупых и пугливых людей, дрожащих из-за глупых россказней не менее трусливых сородичей, тыкается носом в плечо смертной девчонки, которой нужно лишь одно — смотреть в его лицо снова и снова, видеть его прекрасную улыбку и быть с ним рядом. Вот удивительная, невероятная реальность, которая редко когда напоминает нам красивый миф.
Мои размышления внезапно оборвались чьим-то диким воплем. Лео вздернул голову, поводя изящными ноздрями по воздуху. На мой молчаливый вопрос дан был молчаливый и исчерпывающий кивок: «там».
Я сорвалась с места, он летел следом.
Нюх Лео привел нас на свалку, находящуюся сразу за деревней.
Странность всех деревень Ригии — делать свалки так близко к последним домам, чтобы их «счастливым» жителям улыбалось как можно пристальнее изучить отходы соседей, не имеющих прелесть лицезрения из окошечка с утра пораньше залежи прогнивших досок или чьих-то поношенных валенок. Удивительное дело — свалка выглядит так, словно здесь проживает не меньше жителей, чем в самом поселке — ухоженные кучки человеческих … ммм… ну вы поняли… Ниши из досок и чьих-то бывших предметов женского туалета — платьев, нижнего белья и чулок, в помеси с чем-то таким неуловимо выкинутым, вроде детского клаксона с оторванным гудком или порвавшихся туфель. Если бы меня раньше спросили, где стоит искать убийцу оборотня — маньяка, я бы, не задумываясь, сунулась сюда.
…Кричал Сона. Да и кричать было от чего — Куница билась в конвульсиях, зажимая рукой разорванное горло и плюясь кровью. У дальней кучи хлама, угрожающе рыча и присев для прыжка, скалился огромный Волк, чья продолговатая морда была измазана кровью.
Лео зашелся фырканьем, зажимая рот и нос руками. В другой раз я бы посочувствовала вампиру, но сейчас мне было не до него — Куница, всхлипнув последний раз, потеряла сознание, обмякнув в луже собственной крови.
Волк неспешно пошел вперед, ужасающе улыбаясь и демонстрируя клыки длиной с мой средний палец. Его красные глаза светились дьявольским огнем, мерцая в темноте, этот взгляд приковал меня к месту, парализовав и лишив движения.
Сона завопил снова и, с криком: «О, Боже! Кровь!», упал в обморок. Я повернулась и только сейчас заметила кровавую рваную рану на его бедре. Очевидно, когда вдруг оборотень прыгнул на парня, Куница приняла удар на себя. Боюсь, девушка уже не жилец…
Рык заставил меня резко обернуться. И когда этот противный волчара успел подобраться так близко?! Только же стоял у той кучи гнилого тряпья! А вот теперь полюбуйтесь: стоит себе прямехонько за моей спиной и гнусненько так скалиться! У меня крик замер в горле, а перед глазами поплыло — вот сейчас он бросится на меня, вцепится зубищами в шею, и закончится моя недолгая, но очень поучительная для многих жизнь — надо слушать старших! А если эти старшие — двухтысячелетние упыри, то — тем более.
Меня гипнотизировали красные глаза — эти рубиновые моря первобытной злобы — ужасные вертикальные зрачки, слюна и ненависть… Мне захотелось подойти поближе, дотронуться до жесткого теплого меха, зарыться в него лицом… Почувствовать себя зверем, диким зверем на течении инстинктов — никаких запретов, никаких правил…Я одна и вольна, как ветер!
Серой волчицей я бы побежала в благоухающий ночными ароматами лес, где загнала и загрызла бы молодую олениху, теша себя ее чуткой плотью. Я рвала бы ее зубами, драла когтями и впивалсь бы в нежную шейку, взрывая фонтаны крови.
Когда же меня, упивающуюся горячей влагой ее тела, нашли бы охотники, долго гоняла бы я их по моим лесным владениям, чтобы потом разорвать — быстро, жестко и хладнокровно. Трусливые люди слагали бы обо мне ужасные байки, а маленькие дети тряслись бы под одеялами, заслышав в ночи мой жуткий вой.
— Подружка, погоди убегать от меня! Я-то думал, нам хорошо вдвоем…
Этот голос донесся откуда-то издалека, дернул со сладостных небес на землю, я помотала головой, все еще ощущая запахи тенистых дубрав, но уже почти полностью осознавая настоящее: огромного волка передо мной, разинутую пасть, острые зубы и… нереально горящие глаза — да он пытался меня зачаровать!
У Лео тоже присутствовала некая ментальная сила, правда, в куда больших пропорциях — если бы он захотел меня подчинить, то сделал бы это, не вставая с кресла. В моменты ментальной активности кожа и глаза Лео дымились мягким голубым светом, а у жертвы (в редких случаях, когда она очень буйная) деревенело тело, накатывала сонливость, а воздух словно замирал в груди (не спрашивайте, откуда я это знаю). Сила Лео была безгранична, а в сравнении с жалкими потугами вервольфа — просто всемогуща.
Вампир стоял за мной, успокаивающе положив руку на плечо. От его ладони по телу струилось тепло, уверенность, надежда, и неожиданно я подумала, что, в общем, оборотень не так уж и велик…Может, полтора метра в высоту и два в длину… Да я этого противного волчару одним пальцем к стенке прижму! Подчинять меня вздумал! Думает, ему это сойдет с рук?! С лап?!
— Переборщил я, пожалуй… — Пробормотал Лео над ухом, — Не стоило тебя совсем уж подкачивать… Ты мне и напуганная нравилась.
— Вампир!.. Ненавижу вампиров!.. — Из уст волка лился не голос, а какое-то рычание и хрипы, но все равно главный смысл мы, я думаю, уловили.
— Волчонок!.. — Насмешливо сказал Лео, — Ты не пробыл в фазе волка и нескольких лет, не видел ни одного живого (!) вампира, а умудряешься острить! Интересно, что сказала бы твоя мамочка, если бы до ее прелестных ушей дошла вся правда о проделках сынули! Заругала бы озорника…
— Откуда ты знаешь про маму? — Испуганно оглядываясь (он что подумал, что мы и маму с собой привели?!) прошипел оборотень — наверное, это должно было символизировать блаженный шепот.
— Я много чего знаю… — Загадочно промурлыкал Лео.
— Тогда мне будет еще приятнее тебя убить! — С этими угрожающими словами Волк кинулся на нас.
Я смотрела в его ужасные глаза, видя, как он несется на меня, видя его стальные зубы и когти, и понимая, что уже ничего не смогу сделать. Мгновения тащились ужасно медленно, казалось, что прошла вечность, но нет — лишь пара секунд… Прыжок словно попал в стоп кадр — его тело летело, мышцы перекатывались под жестким ворсом нечесаной шкуры. В глазах загоралось мрачное торжество одержавшего победу… Я взвизгнула и зажмурилась, вскидывая руки в оборонительном жесте.
— Ну, на меня нападать — это я еще могу понять! — Раздался нравоучительный бас Лео, почти перекрываемый дикими рыками волка. — Но вот подопечную мою калечить не позволю!
Я осторожно открыла глаза и онемела — оборотень бился в руках Лео, заключившего его в железный захват, и тщетно пытался вырваться.
— Я же сильный! — Стонал горе-убийца, — Я всех сильнее и умнее! Ты не мог среагировать так быстро!
— Да неужели? — Картинно изумляясь, засмеялся Лео. — Еще один агент с манией величия! Да что они тут — плодятся, что ли?!
Я обошла парочку бочком и с безопасного расстояния воскликнула: