— Отлично! — Воодушевлено воскликнул Сона, — А что нужно делать?
Но я-то знала Лео очень хорошо, и потому напряглась, ожидая подвоха.
— О, все очень просто. — Зловеще улыбаясь, промурлыкал вампир. — Надо только не съесть несколько специально приготовленных кусочков мяса и все.
— Всего-то? — Удивился Сона. — Легкотня!
— Ну, ну…
Лео, все еще нехорошо скалясь, взмахнул рукой, как фокусник в цирке, и словно по велению волшебной палочки, на ближайшей корняге очутились несколько истекающих кровью, нежных мясных шматочков, так соблазнительно непрожаренных. Разумеется, соблазнительным это могло показаться разве что сумасшедшему маньяку с одноименными наклонностями.
— Сона, как можно есть такую дрянь? — Фыркнула я, морща нос. Вервольф же меня как будто и не слышал, вовсе не откликнувшись на правдивое замечание — он впился глазами в мясную пакость, пожирая ее взглядом, и как-то нехорошо облизнулся. Мне это очень не понравилось. В его глазах разгорался какой-то страшный огонек, лицо разукрашивала страшная, не ведомая ранее, усмешка, он сделал неловкий шаг к мясу.
— Помни, — Заговорил вдруг неизвестно чем удовлетворенный Лео, — Ты — человек. Сейчас тебя тянет к мясу, тянет отведать крови, свежего убийства. Борись! Борись, маленький волчонок! Выиграв сейчас, ты утроишь свои силы в будущем. Борись, ты же мужчина!
Сона с трудом оторвал глаза от мяса и сделал трудный волевой шаг назад. Робко оглянулся, закусил губу длинным волчьим клыком, отступил еще… Потом вдруг завыл, рванулся вперед — к вожделенной добыче, но по пути почему-то резко изменил траекторию и со всего размаха вписался в близстоящий дуб, слегка тренькнувший от удара. Я поморщилась, а Лео, покачав головой, отвернулся:
— Да… Тут еще надо поработать.
Тренировки продолжались. Несколько раз Сона срывался, зарывался носом в мясо, рвал его зу…клыками, а потом ревел на руках у Лео, плюясь кровью. Наставник успокаивал его, говорил, что все получиться, но тон его при этом был куда как далек от радостного!
Сона, понимая все и даже больше, старался изо всех сил, зная так же, что времени до полнолуния остается все меньше…
Экзамен — решающий экзамен, важнейший экзамен — принимал Лео, ассистировала опять же я.
— Сейчас я возложу на тебя огромную ответственность. Ты знаешь, что за моего человека (это за меня, что ли?) я готов окрутить тебе башку… Не белей! Я в тебя верю. Мия поможет тебе окончательно убедиться, человек ты или Волк. Сейчас я намажу ее бычьей кровью и слегка припудрю обстановку мясом, а ты же…
— Не-е-ет! — Завопила я, отпихиваясь от вампира, — Какая гадость! Она же воняет! Не надо!
— Мия. — Наставительно произнес вампир, и, не слушая моих возражений, сверху донизу вымазал каким-то кровавым сгустком, пахнущим так тошнотворно, что меня едва не вывернуло наизнанку. — Мне тоже не в спех работать с вервольфом, но я молчу. Помолчи и ты!
В итоге я, содрогаясь от омерзения, стояла, как кровавая королева, пахнущая так же распрекрасно, и, ругаясь, подбирала юбки, чтобы еще больше не выпачкать их о мясо, что Лео возложил подле моих ног, превознося некоронованную подать.
Какой-то ужас! Сона, двигаясь плавными мазками, подползал ко мне, лихорадочно сверкая глазами. В его приоткрытом рту отрастали клыки, руки покрывались шерстью, ногти чернели, удлинялись и загибались. Мне все это оч-чень не понравилось.
— Э-э-э… Лео?.. Что-то мне не кажется, что Сона способен остановиться. — Волчонок обнюхивал меня, подбираясь все ближе, из его рта капала слюна. Вот он осторожно лизнул мою щеку, отшатнулся на секундочку, но тут же подпрыгнул вновь, припадая к моим ногам и угрожающе рыча. Тут уже я по настоящему забеспокоилась. — Лео! Что он делает, а? Убери его, слышишь?!
Вампир, как ни в чем не бывало, зевнул и откинулся на мягкую траву с явным намерением хорошенько выспаться.
— Лео! — Завопила я, бросаясь в сторону от облизывающегося Соны. — Помоги! Глупый упырюга-а!
Сона замер. Издал какой-то звук, подозрительно напоминающий смешок. Потом уже явственно хмыкнул. Затем, как стоял, так и свалился, загибаясь в беззвучном хохоте. Я посмотрела на Лео, так тот от души смеялся, взявшись за живот, и, кажется, я начинала понимать, над кем…
— Ах, так?! Так вот, значит! Решили прикольнуться!
Они подползли друг к другу, и, обнявшись, слегли в новом приступе безудержного издевательского хохота. Я, красная от злости, пнула каждого хорошенько и, обидевшись не на шутку, отвернулась.
— Ну, Мия! Не оби-и-ижай…ха…ся! Ты бы знала, как ты чудесно выглядишь в этом платье…
Новый взрыв прекрасного колокольчикового смеха со стороны Лео и гогота Соны. Я тогда с ними день не разговаривала.
— …Ты не знаешь, отчего Сона в последнее время такой грустный? — вывел меня из задумчивости голос Лео.
— Он как-то обмолвился, что его очень тревожат отношения с Куницей. Мальчик очень боится, что она поймет, кто он такой. — Тихо пояснила я.
— Ну, раз Гелинг не докумекал, куда же Кунице…
— Ох, не надо! Я же вижу старика чаще, чем ты, и общаюсь с ним больше. Он не такой дурак, каким ты его считаешь — его волнует внук, беспокоишь ты… Он, правда, не совсем откровенно делиться со мной своими проблемами, но ваши частые отлучки не доставляют ему радужных мыслей. Ведь после смерти Таниты — матери Соны, внук — единственное, что у него осталось в память о ней.
— Смерть дочери? — Задумчиво переспросил Лео, изгибая тонкую длинную бровь. — Травма на всю жизнь.
— И это тоже. Насколько я знаю, дочь его стала вампиром, полюбив вампира. И, судя по всему, ей такая участь нравилась, но вот отец не смог простить ей позора и…
— Ну не хочешь же ты сказать, что он пришил собственную дочь! — свел брови Лео.
— Мягче, Лео, мягче! — Нахмурилась я. — Ты даже не представляешь себе, что значила для него смерть самой дорогой женщины на свете! Он не мог поступить иначе! И не мог преступить долговую ступень…
В глазах вампира появилась какая-то невысказанная мысль, он тяжело вздохнул и отвернулся.
— Лео? — Забеспокоилась я. — Ты чего?
— К сожалению, Мия, я знаю, что… — Он не договорил и стремительно вышел из комнаты.
Такое окончание разговора мне очень не понравилось.
— Апчхи!.. Ох…
— Молодой человек! Не забывайте прикрывать рот, когда чихаете, а то ваши бактерии летят кругом, заражая нормальных людей! И вообще, зачем вы в таком состоянии сунулись на Охоту?! Вы же всех переинфицируете! Используйте платок! Вот только больного подростка мне не хватало для счастья!..
Лео смущенно высморкался и отвернулся. Да, вампиру тяжело. Жалко его до слез, да ничего не поделать. Можно, конечно, предложить ему отказаться от дыхания, но тогда болезнь ударит по нему со всей силы, и я уже точно ничем не смогу ему помочь.
Вот лихо! Сона и Куница молчат, Куница гневно (с недавнего времени общество Лео перестало ей нравиться), а Сона — искренне соболезнуя вампиру и кидая на него сочувствующие взгляды. Мне тоже тяжело смотреть, как он мучаеться, но все что я могу — это придерживать его за плечи и шептать на ушко что-нибудь ободряющее, просто так, для поднятия прескверного настроения.
Ужас, а не прогулка. Да кого я обманываю?! Какая, к черту, лысому прогулка?! Осторожно, перед облавой, прощупываем местность моей недавней встречи, как можно старательно заглядываем под каждый куст, приподнимаем каждую веточку, обнюхиваем каждый камешек… Да и все бы хорошо, если бы не строгий надзор свыше — надзор меткого Гелинга, не устающего улыбаться Кунице, откалывать едкие замечания мне и унижать Лео при каждой возможности. Ну и Сону заодно.