Также в зале стоял камин, а напротив него – камень в виде высеченного куба. Он заменял стол. Огромное кресло, высеченное, судя по размерам, из пня огромного старого дуба. А чтобы было мягко, на нем лежали плед и подушки. Рядом с ним стопками лежали книги. Так что мы имеем дело с образованным чудовищем.
По приходу домой Пушок снимает с себя рабочую куртку и рубаху, снимает сапоги, чтобы не запачкать пол, а затем идёт к камину, чтобы развести огонь и поставить чайник. После этого он идёт в ванную, чтобы умыться. Да-да, ванная у монстра тоже была. А ещё у него была спальня, и довольно хорошая, не уступала спальне любого человека. Спал он, как и люди, на кровати. И даже укрывался одеялом. У него был тёплый мех, но он укрывался, потому что без одеяльца чувствовал себя незащищенным.
Удивительно, правда? А ещё он мог просыпаться от приснившегося кошмара.
Так и проходили его дни. А точнее – ночи.
Но вот однажды жизнь Пушка сильно изменилась. Как-то раз, когда солнце близилось к горизонту, он услышал голос. Его кто-то звал. Конечно, никто не знал, что его зовут Пушок. Поэтому так завелось, что жители называли его просто Могильщиком. Все знали, что он живёт в горах, но не знали, где вход. Так что стучаться в дверь было малость затруднительно. Его приходилось звать.
– Могильщик! Есть работа!
Его звал клирик из церкви.
Тут из-за камней вырос силуэт подобный медведю:
– В чем дело?
– Я от церкви. Нужно выкопать могилу. – он достал серебряную монету и кинул на землю к его лапам, добавив: где должна быть могила. Затем развернулся и ушёл.
Могильщик подобрал монету, собрался и пошёл на кладбище.
Ему по рождению была дарована большая физическая сила, так что могилу он выкопал довольно быстро, а после – решил прогуляться. Были мысли, которые зверь хотел обдумать. Да, он мыслил. Великий дар, данный нам – способность мыслить. А, так как у Пушка было много свободного времени, он этим даром грешил довольно часто.
Пушок по обыкновению шёл по темным улицам, погруженный в некое душевное оцепенение; не было мыслей, разговоров с самим собой – лишь гнетущая тоска. Но он быстро вышел из этого состояния, когда услышал голос из темноты. Слабый, тихий голос.
– Кто здесь?
Зверь посмотрел в сторону источника голоса и увидел старика, закутанного в лохмотья. Глаза его были недвижны, хотя Пушок стоял довольно близко, чтобы его заметить. Незнакомец ничего не видел, он был слеп, но чувствовал, что рядом кто-то стоит, и что этот кто-то напуган.
Спустя мгновение, что для каждого из них длилось вечность, старик протянул обе ладони вперёд:
– Прошу.
Пушок достал из кармана монету и положил её в ладони незнакомца так, чтобы шерстью не касаться его рук. Старик почувствовал, как в руках его оказалась достаточно тяжёлая монета.
– Спасибо, добрый господин. Да хранит Вас Господь.
У зверя помутнело в глазах от этих слов. А точнее они налились слезами. Благодарность? Он впервые ощутил, какого это, когда тебе благодарны. Забытые положительные чувства. Пушок хотел было поблагодарить, но побоялся, что голос его выдаст, и он все испортит.
Ему стало интересно: что будет, если сказать, кто он. Какой будет реакция? Но он воздержался и просто прошёл дальше.
Дойдя до парка, Пушок встал под привычным ему деревом и, спустя некоторое время, засмеялся. Но это был не тот смех, которым смеются от радости – то был смех счастья.
– Спасибо! Боже… Спасибо, что послал мне этого человека. Он судил меня по поступкам и видел лучше любого зрячего. Спасибо.
Так он стоял всю ночь, воссоздавая эту встречу. Голос старика не покидал его. Он подобно эху раздавался в глубине его души и согревал изнутри. Мимо проходили люди, но теперь зверь не боялся их. Теперь он был не один – у него был друг, благодарный ему незнакомец.
Чудище стало думать о том, какого это, когда тебя любят и ценят. У него была мама, и она любила его, но это было очень давно.
– Приятно, должно быть, когда тебе улыбаются при встрече, когда не хотят тебя обижать, когда счастливы тому, что ты просто есть, – тут он вспомнил, что утром похороны, и добавил шёпотом. – а когда тебя не станет, горюют и продолжают заботиться даже после смерти.
Он не знал, какого это – когда оплакивают твой уход.
И с этими мыслями он решил вернуться на кладбище и спрятаться в домике для инструментов, откуда он смог бы наблюдать за похоронами. Он хотел понять: каково это.