Заснула она, что ли? Ну и ладно. Карий надеялся, что после пусть и недолгого сна Василиса хоть немного подобреет - после отдыха люди всегда более спокойные и сговорчивые. С этими радостными мыслями Кощей открыл дверь всё тем же ржавым ключом и остолбенел.
Картина, что предстала перед его глазами, была столь ужасна, чудовищна и нереальна, что могла бы быть ночным кошмаром, но никак не правдой. На холодном полу, раскинув руки и ноги, лежала Василиса, вернее, её изуродованные останки: части тела были обглоданы до жутко белеющих костей, а некогда красивое лицо теперь походило на то уродливое месиво, которое Кощей видел у своей мёртвой матери. Юноша, в который раз за сегодня зажал рот рукой и бесшумно сполз по стене. Это его вина. Он виноват во всём, он один!
Но разве Кощей мог знать, что в подземелье водится так много крыс и все они - людоеды? И всё же, смерть его Василисы, его любимой девушки тяжкими веригами повиснет на его совести.
Холод пола и стена давал о себе знать, и Кощей, быстро поднявшись с пола, поднялся по лестнице, ведущей в замок.
* * *
Кощей был настолько потрясён и подавлен гибелью Василисы, что не сразу заметил, как день сменился прохладными сумерками. Солнце скатилось за горизонт, окрасив на прощание небеса в рубиновый цвет; откуда-то из темноты наползли пугающе-длинные тени деревьев. Они тянули к Карию свои уродливые руки-ветви, но тому было всё равно.
Кощей галопом скакал по засыпающему лесу, не боясь разбиться на смерть в сгущающихся сумерках - дороги почти не было видно, но он ощущал её каким-то своим шестым чувством, заменяющим ему зрение в темноте. Уже в полной тьме юноша вылетел на тот самый берег реки, на котором в прошлом году он был так счастлив. Последний раз в жизни счастлив, как оказалось.
Спрыгнув с коня, Кощей упал на холодный, сырой от прибоя песок, пахнущий рекой и водорослями, и от пережитого шока лишился чувств. Очнулся он уже к утру, когда солнце окрасило воду реки золотым светом; от реки поднимался густой туман, как тогда, в ту роковую ночь.
Зачем ему теперь жить, для кого и, главное, ради чего? Кощей не знал ответов на эти простые вопросы, и потому дальнейшая жизнь представлялась ему чередой безрадостных дней и годов. Не проще ли прекратить всё здесь и сейчас?
Подняв с земли осколок разбитого стекла, юноша поднёс его к горлу и резким движением полоснул по нему, обжегшись болью. Кровь заливала его рубашку, руки, колени, но долгожданные темнота и забвение всё никак не приходили. Более того, спустя несколько минут Кощей понял, что боль пошла на убыль, а потом прошла вообще, порез же, судя по ощущениям, затянулся новой кожей.
С новой волной невыплаканной горечи понял, что стал обладателем ещё одного дара - Бессмертия...
Глава 9. История Тёмных детей
В постоянных заботах о судьбе народа прошёл год, хотя Роксане он показался слишком долгим - ей почудилось, что этот год был длиною в десяток её жизней, десять раз по двадцать лет. Жителям же Иномирья минувший год не показался таким уж длинным: точно так же, как и всегда они собирали осенью урожай, зимой катались со снежных гор, весной ходили в лес, наслаждаясь свежим цветением природы; летом сеяли хлеб, затем - снова осень и снова пора собирать всё тот же урожай.
Роксане было в тягость само творение добра, ей почти физически не хватало злых поступков, к которым она так привыкла за предыдущие девятнадцать лет своей беззаботной жизни. Свободной жизни, которая вот так и закончилась в тот момент, когда девушка села на королевский престол. Со своей обычной, ставшей уже привычной тихой злостью, от которой не было хуже никому, кроме неё самой, Роксана наблюдала со своего балкона за копошащейся на улице бурной людской жизнью и по обыкновению не чувствовала ни тоски, не зависти.
Убивать!
Как хотелось бы ей хоть на минуту вернуться в счастливое детство - счастливое не потому, что тогда отец был жив, а брат рядом с нею, а оттого, что в тогда она могла беспрепятственно похищать жизни ненавистных двуногих тварей, делаясь от этого сильнее.
Убивать, убивать!
Роксана до боли в костяшках стиснула перила балкона, еле слышно скрипнув зубами. Мука, какая мука, какое страдание! Без энергии, которую Роксана подпитывала убийствами людей, её красота спала, - правда, пока так незаметно, что на это обратила внимание только она сама, - но девушка ясно осознавала, что это начало конца. Сначала увянет красота её совершенного лица: кожа побледнеет ещё больше и, в конце концов, станет серой, ясные зелёные глаза потускнеют, из них уйдёт живой огонь, - потом потихоньку, по крупицам начнёт уходить Сила, и вскоре Роксана будет выглядеть как самая обыкновенная юная жительница Иномирья. Если не хуже.