-- Поднять оружие за своего короля! Кто не со мной, тот против меня! -- последовала краткая заминка. Эльфы видели, что гвардейцев Морн-Тир больше, а воинов Антан поблизости не было. Но вот половина солдат обнажила мечи и шагнула вперёд, повернувшись спиной к чёрной гвардии. -- Убить предателей! -- словно клинок опустился приказ Ашамаэля, но тут же падший ощутил, как венец вновь сдавил голову. Гвардейцы действовали быстро и беспощадно, в ту же минуту по белым ступеням потекла кровь, а король со своей свитой двинулся дальше. Казалось, весь дворец потемнел, когда прибыл его владыка, и злоба его передавалась всем. Поднявшийся шквальный ветер своим траурным завыванием оповещал эльфов о приближающемся роке. И громче его воя был только лязг стали, разносящийся по коридорам.
Приближаясь к дверям тронного зала, маг увидел, что те забрызганы кровью. Очевидно, минотавры не пожелали сдаваться без боя. Всё верно, приказ был таков. Стража перед залом обнажила оружие, приказывая узурпатору остановиться, но это лишь разозлило Ашамаэля, и вновь чёрные мечи обагрила кровь. С гулким грохотом распахнулись двери, и весь мятежный совет дворян предстал перед королём-чародеем. Шейлин замерла перед ледяным троном, испуганно подняв глаза на своего короля.
-- Как это понимать? -- произнёс Ашамаэль, выходя вперёд. В ответ ему раздалась лишь поражённая тишина. -- Как это понимать, я спрашиваю?! -- от голоса мага зазвенели стёкла в окнах. -- Вздумали мятеж поднять?!
-- Всего лишь вернуть к власти настоящего короля, -- произнёс один из дворян.
-- Я ваш настоящий король, -- с угрозой произнёс маг, двигаясь в сторону мятежных эльфов. -- Сложить оружие!
И заговорщики покорно сдали оружие. Маг повернулся к Паскриру.
-- Возьми несколько гвардейцев и найди минотавров, если они ещё живы. Приведи сюда.
Паскрир кивнул, бросив жгучий, надменный взгляд на предателей тёмного короля, и покинул зал.
-- Шейлин? -- советница вздрогнула, услышав своё имя. -- Ты со мной?
-- Да. Мой повелитель, -- тихо произнесла она.
-- Только посмотрите, что вы натворили, -- зло произнёс Ашамаэль. -- Неужели вам мало крови?! Почему вы не желаете принять тот порядок, который принёс я? Неужели вы ещё не убедились в том, что меры Кайириана были неэффективны?! Он был слаб! Слаб, как и вы! Где маги?
-- Они уже освобождают короля...
-- Чудесно... Всех одним ударом.
Приказав Морн-Тир охранять мятежников, Ашамаэль резко развернулся и направился к темницам. Но перед тем как покинуть его, он взмахнул рукой, и импульс энергии пробежал по ледяным стенам. Ловушка была готова захлопнуться.
***
Тем временем три мага в темницах сумели одолеть стража-минотавра и освободили паладина Файрана Файона. Эльф был в ужасном состоянии. Осунувшийся и бледный, он подобно загнанному зверю смотрел на своих освободителей. Его правая рука полусогнутой плетью болталась вдоль тела, принося огромные муки, и лишь помощь магов смогла сделать из Файона дееспособного воина, ибо им сейчас понадобится помощь. После этого колдуны принялись за вскрытие королевской камеры, где в магический сон были погружены супруги, правители Сиралиона. Любая ошибка могла стоить жизни не только эльфам, но и самим магам -- Ашамаэль позаботился о том, чтобы никто даже по случайности не мог вскрыть его камеру. Но он использовал при этом силы, данные Дартазаэлем, а Сакфир раскрыла магам многие его тайны. Поэтому вскоре маги смогли увидеть ужасающую картину. Два эльфа, подобные Файрану, истощённые и бледные, зависли в воздухе посреди камеры. Из растрескавшихся стен камеры тянулись толстые чёрные жгуты, плотно окутывая королевскую семью. И вся темница была залита мрачным бело-фиолетовым светом. При любом неосторожном действии магов чёрные жгуты, словно змеи, сильнее стягивались на двух истощённых эльфах, грозя полностью уничтожить тех. И пока чародеи были заняты распутывание тяжёлых чар, паладин стоял на страже, взяв в руки свой меч, которые маги сумели отыскать при штурме темниц. И вот тень покатилась по коридорам, все ощутили приближение Ашамаэля. Тогда вперёд выступил паладин, читая молитву. Подняв перед собой меч, он двигался навстречу своему брату, приближающемуся из мглы, и перед тенью выросла стена света, словно клин, рассекая черноту. Силуэт паладина слился в сияющее размытое пятно, он был подобен яркой звезде, солнцу, противостоящему ледяной темноте космоса. Один, против сил самой Бездны, которые воплотил его брат. Стены темницы содрогнулись от ярости короля-чародея. Воин ощутил удар, чёрный силуэт вновь замахнулся, и вновь камень задрожал от неудержимой силы мага. Два огненных глаза вспыхнули во мгле, прожигая душу Файрана.
-- Подумай хорошенько, братец... -- паладин чётко услышал голос Ашамаэля. -- Хочешь ли ты служить слабому королевству жалких... Эльфов? Под началом слабого, недалёкого Кайириана? Ты сам видел, как он слаб! Как бросил трон! Или встанешь рядом со мной, будешь править сильной империей гордых эльдар? Тебя ждёт слава! Тебе нужно всего лишь дать мне пройти и покончить с этой игрой. Решайся, брат!
Но свет вспыхнул лишь ярче.
"Ни за что я не предам свои идеалы... Своего короля..." -- думал паладин, сжимая свой меч. Залитое светом лицо исказилось от напряжения. Каков же был соблазн опустить руки. Файран видел, насколько был силён его брат, насколько неудержим он был. Маги говорили, что у архимага был план. Но где этот архимаг сейчас? К чему эти тайны, эти сложности? Падаан был узурпатором! Но у него достаточно сил, чтобы удержать власть в руках, ему нужна лишь небольшая помощь... Под его властью порядок надолго воцарится не только в Сиралионе, но и вокруг него. Но какой ценой? Этот долгожданный мир будет просто некому нарушить. Вот какова цена правления Ашамаэля.
Паладин обернулся и возликовал. Заклинание Ашамаэля пало, и король с королевой оказались на свободе. Слабые и испуганные, они недоумённо озирались по сторонам. Глаза Таймириэль в ужасе расширились, как только она обнаружила борьбу за их жизни совсем рядом.
-- Бегите! Я задержу его, -- выкрикнул Файран, превозмогая нарастающее напряжение. Он осознанно говорил "задержу", ибо сомневался, что Ашамаэль пощадит его. Падаан пощадил бы. Но не Ашамаэль. Жестокий, беспринципный зверь. Его слова о правлении и славе... Всё ложь! Стоит лишь щиту пасть, и он погубит всех. Главное, чтобы архимаг успел. Впрочем, эти проклятые колдуны всегда всё успевают. В последний момент, будь они прокляты.
Чернокнижник неистово крушил преграду на своём пути, и вот свет померк, и барьер покрылся трещинами, сквозь которые проникали чёрные щупальца. А когда щит Файрана упал окончательно, тьма поглотила всё вокруг, и силуэт Ашамаэля почти пропал, остались лишь его пылающие глаза, очертания которых тут же метнулись вперёд. Паладин встал в боевую стойку, приготовившись к бою, и издал воинственный клич, но в ответ услышал лишь издевательский хохот. Король напал из темноты на беззащитного воина света, зазвенела сталь, посох выбил меч из рук. Паладин закрыл глаза, приготовившись к неизбежному, но вместо жгущей боли в груди он ощутил тупую боль в боку. Ашамаэль просто пронёсся мимо, отмахнувшись от брата ударом холодной стали. Файран отлетел в сторону и ударился о стену, потеряв сознание. Чернокнижник же, овеваемый ожившей тьмой и неудержимой злобой, понёсся вперёд. Вот он уже видел бегущих эльфов, а за их спинами останавливаются маги. Они разворачиваются, читают свои жалкие заклинания... Но они ограничены правилами, которые сами же придумали из страха!
Ашамаэль настиг магов. В ворохе огненных и электрических заклинаний врага, он добрался до своих врагов. Взмах руки, и их тела, словно куклы, поднялись в воздух, лёгкое движение кисти, и мышцы врагов обратились в кровавый фарш, взмах посохом, и кости их раздробились, а Ашамаэль уже был готов поразить короля и королеву, став полноправным правителем Сиралиона. До ушей мага доносились молитвы Таймириэль: