Они шли долго, но Ашамаэлю было плевать. Погружённый в свои мысли он просто шагал вперёд. Но тут перед ним словно из воздуха выросли двери. Появилась какая-то заминка, но вскоре двери открыли, и в глаза ударил яркий свет. Эльфу пришлось прикрыть глаза скованными руками. Нельзя было точно сказать, откуда он исходил -- магу показалось, что в огромном зале, куда вели двери, где-то внизу пылает целое солнце. Зал был в форме шара, гигантской сферы, могло даже почудиться, что эта сфера занимает половину всей магической цитадели. К высокому потолку тянулись исполинские цепи такой толщины, что казалось, что они попросту не могут принадлежать людям, простым смертным. Выше виднелись балконы и площадки, на которых уже ждали другие маги. Судя по всему, дорожка, по которой вели Ашамаэля, была самой длинной. Он шёл с гордо поднятой головой, ощущая на себе взгляды магистров, чувствуя, как Фирисий буравит его спину суровым взглядом. Нет, он не побеждён...
Он обомлел, когда увидел то, что находилось внизу, в гигантской чаше, которую и держали цепи. Там было небо, и было солнце, а ещё ниже виднелись облака и земля. Но это было чужое небо. Невидимая плёнка обволакивала его. Маг даже ощутил дуновение ветра. Стоя у самого края, падший повернулся к своим тюремщикам.
-- Что ты задумал, архимаг? Ты не позволяешь проиграть мне с честью, вместо этого ты приводишь меня сюда. Зачем?
-- Мы не можем убить тебя, -- произнёс Аркейд. -- У Дартазаэля, если верить Сакфир, может быть только три чемпиона. Один из них - ты. И пока ты жив, другого не будет. Мы заточим тебя в другом измерении. Я вижу блеск в твоих глазах... Не думай, что всё это, -- старик обвёл рукой зал. -- Для тебя. Мы проводили эксперимент... Но в этом мире что-то пошло не так. Он начал умирать, и почти опустел. Там ты никому не принесёшь вреда, а если решишь разрушить его... Тебе же хуже, тогда ты будешь коротать срок в пустоте, среди руин и ветра, -- архимаг резко развернулся и, не сказав более ни слова, удалился. Следом за ним без единого слова зал покинули и Шейлин с Файраном. Остался только Фирисий, видимо, для того, чтобы привести приговор в исполнение. Оковы исчезли.
-- Ты должен быть благодарен, -- сухо произнёс он. -- Архимаг позволил тебе избежать позора и публичного унижения. Твоё падение увидят лишь немногие магистры.
-- Благодарен? -- горько усмехнулся падший. Загудел ветер, раздувая белые, растрёпанные волосы, скидывая пряди на лицо. -- Я был бы благодарен, если бы он сражался со мной до конца!
-- Глупец... Ты слишком молод, чтобы тягаться с архимагом, -- надломанным голосом гаркнул колдун.
-- Однажды я чуть не победил его! -- парировал маг, взмахнув рукой. Тут же каменные пальцы с треском сомкнулись на запястье, эльф изогнулся от боли.
-- Только лишь потому, что Аркейд был добр к тебе. Он правда хотел помочь. Скажи мне, Падаан, почему ты выбрал этот путь?
-- Вспомни свои слова, старик, -- прошипел Ашамаэль, подавшись вперёд, скованный крепкой хваткой голема. -- "Не смей, слышишь, не смей предавать свою мечту! Никогда!" -- так ты мне говорил. Я всегда был слабее сверстников, и я мечтал о могуществе. И я достиг его!
-- Что ж, -- произнёс Фирисий и поднял руку. Чаша вспыхнула изумрудным пламенем, языки его поднялись к потолку, заливая всё вокруг ослепительным светом. -- Упивайся своей мощью.
Лишь лёгкое движение голема отправило мага тьмы в долгий полёт. Ашамаэль расслабился и закрыл глаза, наслаждаясь падением. Изумрудное пламя окутало его, и вскоре гул полёта в ушах стих. Двери темницы захлопнулись.
========== Эпилог ==========
Под завывания ветра на серых небесах собирался дождь, а солнце еле видной полоской алело на горизонте. Пустоши разгромленной Империи Мортис, постепенно покоряемые Умитрирдиасом, выглядели брошенными и безжизненными, и даже звери здесь не нарушали тишины, не решаясь нарушить границ мёртвой земли.
Из-за алых лесов вылетела огромная чёрная тень. Дракон пронёсся над пустошами и, широко распахнув крылья, с гулом и грохотом приземлился на одну из самых высоких скал в центре мёртвых земель. Встав на задние лапы, Скаррестинуор поднял раскрытую в призывающем рыке пасть к пасмурному небу. Длинная шея величественно изогнулась, и сверкнули последние лучи солнца на острых клыках. Пронзительный вой загремел в чёрных камнях, и тут же на призыв дракону ответили десятки голосов тёмных собратьев. Они летели со всех сторон, чёрными тенями проносясь под небесами. Первым перед Скаррестинуором приземлился крупный сородич. Он был не столь же огромен и строен -- тело его бугрилось чёрными мускулами, покрытыми сверкающей угольной чешуёй, а позвоночник покрыт толстыми шипами, подобными лезвиям. Нервный взмах массивного хвоста начисто снёс огромную каменную глыбу, что простояла, без сомнения, сотни лет и пережила множество войн. Тело дракона было испещрено глубокими шрамами, кожистые крылья были похожи на два огромных щита. Пасть с массивной челюстью оскалилось в приветствии.
-- Приветствую тебя, Дагор-Молагараг, -- утробно прорычал Скаррестинуор, сверкнув алыми глазами. Огромная рогатая голова Дагора склонилась в подобии кивка.
На скалы вокруг с гулом приземлялись остальные драконы, прекрасные и ужасные одновременно. Изящные и опасные в своём древнем величии, они молча ожидали слов своего вождя. Древние существа были столь сильны, что камни вокруг них дрожали, наполняясь магией. Но ни один из них не шёл в сравнение с Скаррестинуором.
Прервав дуновение ветра, шелестом на пустоши опустился холодный дождь. Но драконы всё молчали. Наконец, тёмный вождь недовольным взмахом крыльев поднял град брызг, и резко повернул голову в сторону одного из своих собратьев.
-- Где красные? -- рыкнул он, оскалив клыки. -- Почему их лидеры не прибыли?
-- Алые заявили, что будут бороться сами, -- голос Дагор-Молагарага был подобен лавине камней и раскату грома. -- Они не желают поддерживать людей, и я, Скаррестинуор, разделяю их мнение!
-- Как ты смеешь, червь?! -- хрипло рявкнул Скаррестинуор, оглушительно хлопнув пастью и оскалив клыки.
-- Я тоже поддерживаю его, -- раздался пронзительный голос второго дракона. Высокий и стройный, словно клинок, с длинной шеей и гладкой чешуёй, покрытой белыми рунами и письменами. Его глаза были подобны пылающему серебру, а хвост свистел в воздухе, словно хлыст. Вытянутая пасть еле заметно оскалилась. Стало ясно, что это самка. Драконица-колдунья, одна из сильнейших и самых коварных среди чёрных драконов.
-- И ты туда же, Сараадра, -- зло фыркнул Скаррестинуор, усмиряя свой гнев. Злым взглядом он окинул остальных собравшихся. -- Кто ещё?
Но никто более не пожелал встать против своего вожака. Дагор и Сараадра держались вместе, они сидели, будто спина к спине, готовые тут же принять удар с любой стороны. Но Скаррестинуор не желал кровопролития прямо сейчас.
-- Хорошо. Убирайтесь.
В оглушительном молчании две пары крыльев взмахнули, поднимая потоки воздуха, и два бунтаря поднялись в воздух. В тишине, прерываемой лишь шумом дождя, десять драконов смотрели вслед двоим сильнейшим, после вожака, своим сородичам. Солнце где-то далеко на горизонте не спешило покидать свой пост и играло лучами в крупных каплях дождя, бросая отблески на мокрую чешую гордых существ.
-- Что ж, мы избавились от балласта, -- хмуро прорычал Скаррестинуор, складывая огромные крылья за спиной. -- Теперь я расскажу вам, зачем звал вас. Всем вам известно, что брат Создателя вот-вот вырвется на свободу, и все мы отлично понимаем, что он нам не союзник, несмотря на мнение смертных. Хотя и Талания нам не друг, а их вероломство до сих пор в нашей памяти, мы должны прийти им на помощь. Жалкие люди стали первым и последним рубежом на пути Дартазаэля к власти над миром. Если падут они, то Сиралион, зажатый меж двух огней, тоже падёт. Я призываю вас собрать всех ваших собратьев и явиться к Алану Таланийскому. Он будет нас ждать.